Английская поэзия XIV–XX веков в современных русских переводах

Прими баллад моих тетрадь:

Все до одной

Они должны принадлежать

Тебе, друг мой,

Чтоб ты припомнила скорей

И те из них,

Что жили в памяти моей

Всего лишь миг.

Сменяются картины,

Веков мелькает ряд;

А впрочем, всё едино —

Доходов и утрат

Ничтожен результат.

Вожак или орава —

На всех одна управа

Исчезнут в даль туманную

Хвала или навет,

Всех «измов» «исты» рьяные:

Всё — суета сует!

Коварные судьбины

Успехами манят,

А поднесут мякину;

И Время наугад

Презренья мечет град

В того, чьё слово здраво,

А может быть, коряво.

Напев: «Приди, желанная»

Иль рыцарский обет? —

О, блажь непостоянная:

Всё — суета сует!

Добудем из пучины

Иль закопаем клад;

Кто выступает чинно,

А кто подраться рад;

Кому — принять парад,

Кому — карман дырявый,

Оковы иль забавы;

Кто звал мечту обманную,

Кто ей бежал вослед;

Наследство иль приданое:

Всё — суета сует!

Кому — вино в графины,

Кому — воды ушат.

Кто сбросил флаг старинный,

А кто вернул назад.

Иному нет преград,

А этот — очень браво

Нашёл себе канаву;

Она — слывёт жеманною,

А в нём — смущенья нет.

К чему слова пространные?

Всё — суета сует!

Для дурня, властелина,

Регалий и заплат,

Для золота и глины,

Вельмож или цыплят,

Болезней и услад,

Лекарства и отравы —

Достойная оправа:

Хоть с лаврами, хоть с манною,

Бандит или аскет —

Вот истина нежданная:

Всё — суета сует!

Как тихо паутина

Кружится в листопад;

Как струйкой тянет тину,

Как вьётся аромат,

Так мимо дни скользят.

Хоть горделивы главы

И волосы кудрявы —

Синод и шайка пьяная,

Теория и бред

Сгорят, как тряпка рваная:

Всё — суета сует!

О принц! Погибнет слава

И гордости держава.

На что победы бранные? —

Вот Мудрого ответ

Одной строкой чеканною:

Всё — суета сует!

Дурень прёт, пьянчужка пьёт,

Циник лжет, пророк гремит,

Поп хлыстом урок дает,

Сноб вещает, трус дрожит.

Стонет кто, а кто грозит —

Случай тронет чашу где-то —

Вниз рычаг весов склонит…

Жизнь — игра, судьба — монета.

Если небеса — как лед,

Если ветер зло хрипит,

Глядь — восток теплом дохнет,

Парус примет бодрый вид,

Ветром полн, — озноб забыт,

К югу рвешься! И за это

Градом ты тотчас побит:

Жизнь — игра, судьба — монета.

Повернули от ворот,

Нет взаимности, кредит

Не оплачен? — Все не в счет,

Проглоти (не жуй — горчит!)

Нет вина, лишь эль налит?

Пей, послушайся совета!

В соре жемчуг заблестит —

Жизнь — игра, судьба — монета.

Снится Джоскину доход,

Галахад к Граалю мчит,

Пертинакс — на поиск мод,

Эйджер письма все строчит,

И Тристана рог гудит

(Вот еще любимец света),

Клич среди холмов летит:

«Жизнь — игра, судьба — монета».

Араминты стать зовет,

Страстно Делия глядит,

Дорис вдохновит вот-вот,

Атанасия бежит.

Филис на лужке сидит,

Для Стрефона приодета,

И, лукавая, твердит:

«Жизнь — игра, судьба — монета».

Джека Джилл себе найдет,

(Джонсон с Трейл в итоге спит!)

Ну-ка, парочки, вперед!

Мир — не каторга, не скит.

В пляску, корюшка и кит,

В круг, вприсядку, до рассвета!

И судья за вами бдит —

Жизнь — игра, судьба — монета.

Глянь: улитка не спешит,

Ей знакома песня эта.

Плату шаг в стекло сулит:

Жизнь — игра, судьба — монета.

Весна на пике, праздничный рассвет,

Фрегат, что не страшится урагана,

Умело зарифмованный сонет —

Вот молодости облик без изъяна.

Закат, что наступает слишком рано,

Бутылка виски, серенький пейзаж,

Погнутые колёса у рыдвана —

Для старости привычный антураж.

Сверкание салюта, треск ракет,

Броски рапиры, звуки кегельбана,

Растущий на глазах авторитет —

Вот молодости облик без изъяна.

Потёртый требник, чёрная сутана,

Пустая сцена, пыльный бельэтаж,

Щегол, поющий в клетке неустанно —

Для старости привычный антураж.

Проекты, что ещё не знает свет,

Восторг толпы, что сыплется как манна,

Свершения, которым равных нет —

Вот молодости облик без изъяна.

Халат, газета, столик у дивана,

И «Да почиет»* — маленькая блажь —

Заказанная впрок у капеллана —

Для старости привычный антураж.

Пиры и ссоры, шум кафешантана —

Вот молодости облик без изъяна.

Каминный чад, микстура и бандаж —

Для старости привычный антураж.

Где ваши слезы напоказ?

Где ваши страсти без предела?

Ваш смех, что в бешеный экстаз

Толпу приводит то и дело?

Где скорбь Джульетты, гнев Отелло?

Где желчь Тимона из Афин?

И Дон Жуан? И Лепорелло?

Все, все исчезли как один.

Где то, что, радуя нам глаз,

Сверкало, искрилось, блестело —

Батист, сафьян, парча, атлас,

Что так подчеркивали тело?

Где заводная тарантелла

Под звон гитар и тамбурин?

Войска, что в бой бросались смело?

Все, все исчезли как один.

Спектакль окончен, и тотчас

Принцесса рубище надела,

И — словно уличная грязь

Перемешалась с вьюгой белой.

Где песнь, что весело звенела?

И легкий танец балерин?

И поцелуи под омелой?

Все, все исчезли как один.

И нам того же ждать удела,

Будь ты слуга иль господин.

Как пыль, что с ветром улетела,

Мы все исчезнем как один.

Над цепью скал в объятьях темноты

Круглится бок Артурова холма,

Закат румянит горные хребты,

Ступени улиц, ветхие дома.

Сверкают, как алмазы, там и тут

Ночные фонари — им нет числа.

Над долом в мутных сумерках плывут

Фронтоны, шпили, башни, купола.

А там, вдали, за блеклой пеленой,

За чахлым светом тлеющего дня

Чуть виден замок, мрачный и большой,

И в сумраке доносит до меня

Стократно отраженный от холмов

Военных горнов громогласный зов.

Она вам скажет, что она Элиз

(Хоть все Элизабет зовут её),

Вздохнёт украдкой, взгляд уставив вниз,

Привычным жестом вам нальёт питьё.

Обдаст волной презренья стариков,

Бранящихся в углу, — ни дать ни взять

Мадонна среди плошек и горшков,

Что не привыкла честь свою ронять.

Пусть блеск в её глазах давно угас,

Но талия стройна не по годам,

Стараясь быть изысканней, подчас

Пытается читать «роман для дам».

И, оттирая стойку от вина,

Всё неуклонней старится она.

Ей тридцать пять — не более — на вид;

Пожалуй, нос немного крупноват,

На подбородке ямочка, а взгляд

Как у младенца — ясен и открыт.

На среднем пальце (странный атрибут)

Кольцо с печаткой. Впрочем, не в пример

Медперсоналу, вкрадчивость манер

И молчаливость очень ей идут.

Цепочка, шаль, спадающая с плеч,

Спокойная, размеренная речь —

В ней есть секрет, какой-то тайный код.

— Вам нравится выхаживать больных?

— Да, я не раз выхаживала их.

Мне кажется, она нам подойдет.

Жизнь идет с цветком в руке;

Смерть слоняется, как вор.

Жизнь живет на чердаке,

Смерть — соседский бузотер.

Сколько ты с ним ни хитришь,

он обманет в свой черед,

не упустит свой барыш

и за Жизнь предъявит счет.

Двинет он тебя в висок

и коленом вдавит в пол.

Заскулишь ты, как щенок,

за ее держась подол.

Слыша все не в первый раз,

тихо дверь запрет она.

Ты резвился — а сейчас

дельцу твоему хана.

Из тьмы кромешной я смотрю

В ночную мглу, где свет потух,

И всех богов благодарю

За свой неукротимый дух!

Окровавленной головы

Не гнул я в лапах палача

И взмах тяжелой булавы

Встречал не дрогнув, не крича.

За этим миром зла и слез

Лишь ужас ада впереди;

Полно грядущее угроз,

Но страха нет в моей груди!

Пусть узки крепких врат столбы,

Пусть карам счет потерян там,

Я господин своей Судьбы,

Своей души я кормчий сам!

Сыны с Монноу, Теймара и Трента,

Из Эссекса, Уэссекса и Кента,

Из всех окрестных графств и с берегов,

Работники плавилен и цехов,

Конторки, плуга, молота, кирки —

Торговцы, сквайры, грумы, моряки,

Скорей туда, где труб английских гром

Разносится далёко над холмом.

Первопроходцы, что из наших мест

Дошли туда, где виден Южный Крест,

Вставайте гордо, смело, горячо

Под королевский флаг к плечу плечо.

Восславим всенародно мощь и стать

Бойцов, что не привыкли отступать,

Спеша туда, где труб английских гром

Разносится далёко над холмом.

Будь ты хоть здоровяк, хоть инвалид,

Никто другой тебя не защитит.

Так не дадим погибнуть той стране,

Чье знамя гордо реет в вышине,

Чей славный независимый народ,

Отбросив страх, всегда идет вперед,

Идет туда, где труб английских гром

Разносится победно над холмом!

Что я свершил для тебя,

Моя Англия?

Чего не свершу я, любя

Мою Англию?

Молнией блещет твой взгляд,

И смертью пучины грозят,

Но мы не отступим назад,

Когда затрубят твои горны,

Англия,

Когда позовут твои горны.

Солнце глядит с высоты,

Моя Англия,

На то, что свершила ты,

Моя Англия.

И кто из сынов твоих

Не пойдет, бесстрашен и лих,

Один на пятерых,

Когда затрубят твои горны,

Англия,

Когда позовут твои горны.

Мы всею душой с тобой,

Моя Англия,

Бери и веди нас в бой,

Моя Англия!

Согреты твоим огнем,

Мы весело пьем и поем,

Но, если нужно, умрем,

Когда затрубят твои горны,

Англия,

Когда позовут твои горны!

Говорят, что ты горда,

Моя Англия,

Что ты сурова всегда,

Моя Англия!

На дальний свет маяка

Ты держишь курс чрез века,

Не дрогнет твоя рука,

Когда затрубят твои горны,

Англия,

Когда позовут твои горны!

Повсюду твои корабли,

Моя Англия,

На всех океанах вдали

Моя Англия!

Тебя избрала судьба,

Твой меч закаляла борьба;

По морям загремит пальба,

Когда затрубят твои горны,

Англия,

Когда позовут твои горны!