Английская поэзия XIV–XX веков в современных русских переводах

Пришелец, тихий уголок в селе

Оставивший и мира благодать,

По городской ступаю я земле,

Вотще ища здесь Бога увидать.

Торговцы, у которых в кабале

Весь мир, бегут из страха опоздать.

Одно в их лицах можно угадать:

«Да что мне Бог, коль ныне я в седле?»

Что рассказать слепцам? Что всякий злак

Им красен, что Им полон всякий луг,

Что Он ко всем надеющимся благ?

И тут Его почувствовал я вдруг,

Хоть ощутить вполне нельзя никак

Его в мельканье тысяч ног и рук.

Когда б тебя нарисовать я мог,

Мой друг, защитник зоркий у ворот,

Следящий старой камеры полёт,

Всю бронзу рук твоих и крепость ног,

Всю медь лица, волос строптивый клок,

Сопернику, готовому вот-вот

Ворота взять, твой дерзкий укорот,

И твой запал, и пробежавший ток;

Когда б тебя я в красках мог создать,

Твой натиск, выход, пушечный прострел,

Попытку вдруг соперника сдержать

И общее паденье ваших тел,

Прервал бы я мертвящей кисти труд,

Создав тебя, и ожил бы этюд.

Есть отрок юный с лучезарным взором,

Чьи небеса вовек не знали туч,

Чей шаг тяжел, кто строен и могуч,

Кто будто свыше осиян фавором

И красотой, и кто, томим укором,

Как всяк, кто в праздности не столь везуч,

На предержащих удовольствий ключ

Всегда глядит с благоговеньем скорым.

И заведи кто разговор о силе

Иль корне зла, он лишь махнёт в ответ,

Тем говоря: «Ишь, как заговорили!

А мне что так, что эдак дела нет.

Лишь для веселья создан белый свет,

И мне по нраву он». Таков сей Билли.