Невоздержанность

Том 2. Глава 1a

Конец Пути

12 ноября 1986

11:25 УТРО

Джейк Кингсли, вокалист и ритм-гитарист рок-группы Intemperance, сидел на плюшевом сиденье самолета Lear, глядя в левое боковое окно. Он мог видеть сельскохозяйственные угодья Большой Центральной долины Калифорнии примерно в сорока двух тысячах футов внизу, мог видеть вдалеке заснеженные вершины гор Сьерра-Невада. На столе перед ним стояла пепельница с тлеющей сигаретой и свежий бокал Шардоне, который Джули, служанка "Лира", только что поставила перед ним. Это был его второй бокал вина за день, его четвертый напиток. Он начал перелет из Сиэтла с двух "бледных кровавых Мэри". У него было очень легкое возбуждение. В эти дни ему требовалось чуть больше трех рюмок, чтобы завести мотор.

"Это лучший способ путешествовать, не так ли, Зануда?" - Спросил Джейк Билла Арчера, которого остальные участники группы ласково называют "Зануда". Билл был пианистом группы и, по состоянию на только что закончившийся тур Balance Of Power, их неофициальным концертным звукооператором.

Билл, как и Джейк, был одет для полета неброско, на нем были только спортивные штаны свободного покроя и рубашка на пуговицах с воротником. Его волосы были коротко подстрижены по-военному, а на глазах он носил большие очки в роговой оправе. В данный момент он потягивал молоко из стакана и водил рукой вверх и вниз по прелестной верхней части бедра Джули под юбкой. "О да", - мечтательно произнес он, когда Джули хихикнула. "Частная авиация класса люкс намного превосходит даже коммерческие авиаперелеты первого класса". Он поднял руку немного выше, отчего она полностью исчезла из поля зрения и заставила Джули слегка взвизгнуть. "Намного превосходит".

Джейк улыбнулся и снова отвернулся к окну, делая еще одну затяжку от дыма и еще один глоток вина. Это действительно был лучший способ путешествовать, особенно после того, как последние шесть месяцев мы путешествовали на туристическом автобусе по всей стране. Автобус конечно комфортабельне, в нем было всего семь человек, не очень тесно, но ехал он медленно. Поездки от одного места до другого занимали в среднем от четырех до двенадцати часов. Последнее шоуIntemperance в туре было в Сиэтле прошлой ночью. Все туристические грузовики, рейсовые автобусы и главный туристический автобус скоро покинут дождливый город и отправятся в двадцатичасовую поездку обратно в Лос-Анджелес. Джейк и Билл решили не участвовать в этом. Они неплохо зарабатывали на своем последнем альбоме, а также неплохо зарабатывали на прибылях от туров и мерчендайзинга. Хотя их первые гонорарные чеки в июле были полностью аннулированы пунктом "окупаемые расходы" в их контракте, их октябрьские чеки были действительно довольно приличными, особенно учитывая, что альбом Balance Of Power стал трижды платиновым, а два их сингла разошлись тиражом более четырех миллионов копий. В последний раз, когда он проверял, на банковском счете Джейка было чуть меньше 1,6 миллиона долларов, хотя значительную часть из них нужно было направить на уплату налогов. Тем не менее, он думал, что разорение на чартерный рейс, чтобы как можно быстрее добраться домой, не разорит его. Билл пришел к тому же выводу и разделил с ним сумму в восемнадцать тысяч долларов пополам. Мэтту Тисдейлу, Джону Куперу и Даррену Эпплману — лидирующему гитаристу группы, барабанщику и басисту соответственно — также была предложена возможность попасть на рейс. Мэтт отказался, потому что он организовал свой собственный перелет в Кабо-Сан-Лукас, чтобы отдохнуть от зимних условий, в которых они провели последние два месяца, и попробовать спортивную рыбалку, которой он стал одержим, в том месте, которое Сэмми Хагар назвал раем рыбака. Куп — так Джона Купера называли друзья и фанаты — решил пойти с Мэттом. Даррен, который большую часть тура был угрюмым и довольно неприятным, отклонил все предложения, решив просто остаться в туристическом автобусе.

"Я не зарабатываю столько гребаных денег, чтобы тратить их на полеты на самолете за шесть тысяч долларов", - сказал он им. "У меня нет гребаных контрактов на поддержку или авторских отчислений за написание песен, которые есть у некоторых людей".

"Твой выбор", - ответил ему Джейк, не дав ему ничего, кроме простого пожатия плечами. Это был способ, которым он научился справляться с большинством истерик Даррена. Однако, по правде говоря, он беспокоился о Даррене. Басист сильно пристрастился к героину после их второго тура и был насильно избавлен от этой привычки после того, как Intemperance пересмотрели свой первоначальный контракт с National Records. Хотя Куп прошел через то же самое, он, казалось, был счастлив избавиться от тяжелых наркотиков и вернуться к обычным одурманивающим веществам, таким как алкоголь, марихуана и кокаин. Даррен, с другой стороны, казался не чем иным, как обиженным.

"Нам придется приглядывать за Дарреном", - сказал Джейк Биллу, когда "Лир" с ревом взмыл в небо из аэропорта Сиэтл-Такома два часа назад. "Я не думаю, что он предназначен для того, чтобы идти прямым путем".

"Согласен", - согласился Билл. Затем он перешел к более важным вещам. "Вы заметили, какие округлые молочные железы у нашей стюардессы? Я бы с удовольствием прощупал их не только клиническим способом ".

И теперь, когда самолет плавно накренился вправо, слегка изменив курс, который должен был вывести его на окончательный курс на Лос-Анджелес, Нерли, казалось, был на пути к этой цели. Джейк услышал влажный чмокающий звук соприкасающихся губ. Он обернулся и увидел, что Нерли теперь усадил стюардессу ему на колени, пока они сосали языки друг друга. Руки Билла задрали ее платье до самой задницы, и он сжимал ее щеки через трусики.

Их поцелуй прервался. Джули раскраснелась и немного запыхалась.

- Давай сходим в туалет, - предложил Билл, покусывая ее за ухо.

"Я не могу", - сказала она. "Меня могут уволить только за это. Если один из пилотов поймает меня, это будет мне задница".

"Но я хочу проникнуть в твое влагалище", - сказал ей Билл. "Прошло почти двенадцать часов с тех пор, как я в последний раз трахался".

"Как насчет после того, как мы приземлимся?" спросила она. "Мы задержимся в Лос-Анджелесе примерно на шесть часов, чтобы забрать другого клиента. Я могу приехать к тебе домой".

Билл обдумал это несколько мгновений, без сомнения, задаваясь вопросом, должен ли он пойти на легкий куш или пойти в один из клубов и поискать что-нибудь получше, как только вернется домой. Несмотря на то, что он был занудой, он также был занудой из Intemperance — одной из самых горячих рок—групп года - и, как и любой другой участник Intemperance, когда он хотел секса, он его получал.

Он решил пойти легким путем, так как знал, что ему, вероятно, не захочется выходить из дома, как только он вернется домой. "Хорошо", - сказал он ей. "Это рандеву. Но как насчет хотя бы небольшого минета? Я действительно чувствую себя переполненной в своих нижних отделах ".

"Прямо здесь?" прошептала она.

"Прямо здесь", - подтвердил он. "Джейк не будет возражать, правда, Джейк?"

"Вовсе нет", - честно ответил Джейк. Конечно, это был не первый раз, когда он находился в непосредственной близости, когда один из его товарищей по группе полировал его шлем. Такова была жизнь рок-звезды.

Джули требовалось немного больше убеждения, но вскоре она опустилась на колени между ног Билла, ее голова качалась вверх-вниз, с колен Билла доносились влажные чавкающие звуки. Джейк снова выглянул в окно и потягивал вино, задаваясь вопросом, наверное, в тысячный раз, что такого было в рок—музыкантах, что заставляло совершенно обычных женщин — которыми, казалось, была Джули - вести себя в их присутствии как самых развратных шлюх.

Джули уже предложила себя Джейку. Это было, когда они еще выруливали на взлетно-посадочную полосу в Сиэтле. Это было частью образа. Женщины всегда сначала выбирали Джейка или Мэтта — в зависимости от их характера, — но с готовностью принимали Билла, Купа или Даррена (обычно в таком порядке) в качестве второстепенных кандидатов. Им просто нужно было трахать рок-звезд.

Джейк отказал ей, вежливо, но твердо. За последние шесть месяцев они побывали во всех крупных и средних городах Соединенных Штатов и Канады, выступая перед более чем миллионной аудиторией. За это время он трахнулся или имел, по крайней мере, какой-то сексуальный контакт с более чем двумя сотнями женщин, каждую из которых он знал меньше часа, каждую из них он не осмеливался поцеловать в губы, поскольку поклонницы, как их называли, получили доступ за кулисы, где группа переодевалась и веселилась, орально обслуживая членов дорожной команды и службы безопасности. Турне закончилось. Джейк был более чем готов перепрограммировать себя после гастролей. Он сгорел на бессмысленном сексе. Он хотел настоящую женщину, ту, с кем у него мог бы быть значимый секс.

Нерли начал хрюкать своим пронзительным воем примерно в тот момент, когда Джейк почувствовал, что самолет накренился вперед и начал снижаться в сторону Лос-Анджелеса. Скулеж становился все громче и чаще, пока не достиг кульминации (так сказать) от пронзительного шума чайника.

"Восхитительно", - вздохнул Билл, когда к нему вернулось дыхание. "Твои устные навыки первоклассны".

"Спасибо", - застенчиво сказала Джули, как будто не могла поверить в то, что она только что сделала. Вполне возможно, что не могла.

Джейк допил вино и протянул Джули свой бокал, когда она проходила мимо по пути в ванную, чтобы освежиться. "Как насчет еще одной рюмки?" - спросил он ее.

"Конечно, мистер Кингсли", - сказала она, беря его из рук. Она застенчиво улыбнулась. "Я не думаю, что вам было бы интересно немного из... ты знаешь... что я дала мистеру Арчеру?"

"Возможно, в другой раз", - сказал ей Джейк, закуривая новую сигарету. "А сейчас я бы с удовольствием выпил еще один бокал этого шардоне".

"Сию минуту", - сказала она, нисколько не обеспокоенная его отказом. Она исчезла в ванной.

- Джейк, - сказал Билл, как только за ней закрылась дверь, - я когда-нибудь благодарил тебя за то, что ты уговорил меня пойти в эту группу?

- Пару раз, - ответил Джейк, делая глубокую затяжку и выпуская дым в окно.

"Что ж, позвольте мне еще раз выразить свою благодарность", - сказал Билл, отпивая молоко. "Если бы я послушался свою мать и продолжил учебу в UCH, я бы прямо сейчас, в этот момент, был инженером по компьютерным системам в каком-нибудь офисном здании в Heritage и, вероятно, все еще был девственником. Теперь мне далают минеты стюардессы на самолете Lear. Такова жизнь ".

"Да", - сказал Джейк с улыбкой. "Это так, не так ли?"

Самолет "Лир" совершил круг над затянутой смогом долиной Сан-Фернандо и мягко приземлился в аэропорту Ван-Найс. Он подрулил к терминалу авиации общего назначения, где его ждал лимузин. Джейк, Билл и Джули вышли на взлетно-посадочную полосу. Температура воздуха была шестьдесят шесть градусов, не совсем приятная, но по сравнению с сорока двумя градусами, которые были в Сиэтле, и особенно восемнадцатью градусами, которые были неделю назад в Миннеаполисе, это был рай. Джейк подставил лицо солнцу и наслаждался им. Он никогда не думал о Лос-Анджелесе как о доме и, вероятно, никогда не будет думать, но, по крайней мере, большую часть времени там стояла приятная погода.

Водителя лимузина звали Марк. Начинающий сценарист, он был одним из постоянных клиентов компании Buxfield Limousine Services — небольшой семейной компании, которой все пятеро участников группы пользовались неограниченно и бесплатно. Это была сделка, заключенная при посредничестве Полин Кингсли — старшей сестры Джейка и менеджера группы, — в рамках которой они разрешили Тому Баксфилду снимать группу в своих лимузинах и использовать их изображения для рекламы в обмен на услугу. До сих пор это было взаимно приемлемо для всех сторон. Джейк и остальные участники группы (а также Полин) получили бесплатные лимузины, а бизнес Тома увеличился на восемнадцать процентов с момента подписания контракта с ними. Было также дополнительное преимущество в том, что водители не были стукачами для руководителей National Records, как это было, когда National предоставляла лимузины (и, добавляя оскорблений к травме, фактически взимали плату за возмещаемые расходы группы за каждую поездку).

"Как дела, Марк?" Джейк поздоровался, когда Марк открыл для него заднюю дверцу. Он протянул руку и пожал ее.

"Джейк, дружище", - ответил Марк. Ему уже давно было запрещено называть его "мистер Кингсли", когда босса не было рядом. "Добро пожаловать домой. Как прошла экскурсия?"

"Полна секса и наркотиков, как обычно", - сказал ему Джейк. "Таков рок-н-ролл. Ты смотрел шоу, когда мы проходили?"

"Чертовски верно", - сказал Марк. "Та куча билетов, которые вы, ребята, забрали для нас, были предварительными местами. Прямо впереди".

Билеты, о которых он говорил, были на одно из трех концертов в Лос-Анджелесе незадолго до начала тура. Несмотря на категорические возражения National Records, Джейк и Мэтт зарезервировали сорок шесть билетов в первые два ряда - по два для каждого водителя, нанятого "Баксфилд Лимузинз", и по одному для каждого члена семьи Баксфилд. Несколько водителей продали свои билеты— заплатив за них более 500 долларов за штуку, но большинство посетило шоу.

"Я рад, что ты хорошо провела время", - сказал Джейк. "Алекс поехала с тобой?" Алекс был "спутником жизни" Марка, как он его называл.

"Конечно", - согласился Марк. "Он по уши влюблен в Даррена. Ему просто нравится, как он выглядит в этих обтягивающих джинсах ".

Джейк усмехнулся. Даррен был, пожалуй, самым гомофобным участником группы и единственным, кто до сих пор не смирился с тем, что индустрия развлечений полна геев и бисексуалов. "Я обязательно скажу ему это, когда увижу его в следующий раз".

"Скажи ему, что если он хочет одолжить Алекса на ночь, я не против. Я не возражаю ... до тех пор, пока я могу смотреть ".

Джейк не был уверен, шутит Марк или нет. Он просто снова усмехнулся и сел на плюшевое сиденье лимузина, изготовленного на заказ. Следующим Билл подошел к Марку, и они тоже поприветствовали друг друга.

"Что ты собираешься делать после того, как высадишь нас с Джейком?" Спросил его Билл.

"Я просто собирался пойти перекусить", - ответил Марк. "У меня встреча в Беверли-Хиллз в пять вечера. До тех пор я практически свободен".

Билл сунул руку в карман спортивных штанов и вытащил бумажник — нейлоновую застежку на липучке, которую подарила ему мать, когда ему было пятнадцать. Он вытащил из него стодолларовую купюру. "Есть ли шанс, что я могу попросить тебя заскочить обратно в аэропорт, забрать мою подругу-стюардессу там и привезти ее ко мне вместо меня?"

"Ну конечно", - сказал Марк. "Для вас, ребята, все, что угодно, но почему бы ей просто не пойти с нами сейчас?"

"Она должна помочь привести самолет в рабочее состояние и заменить всю выпивку, которую выпил Джейк".

"Эй, - сказал Джейк, который смешивал ром с колой в баре, - никаких дешевых коктейлей".

Марк взял букву "С" и заставил ее исчезнуть. Технически услугами лимузина могли пользоваться только участники группы и Полин, но Марк, как и большинство водителей, обычно был более чем рад предоставить немного дополнительных услуг во время простоя, особенно когда в качестве приманки добавлялись стодолларовые купюры. "Я подам ее вам свежей и горячей меньше чем через час", - пообещал Марк.

Он запер их в лимузине, а затем потратил пять минут на то, чтобы забрать их багаж из грузового отсека самолета "Лир" и уложить его в багажник. Как только это было сделано, он выехал, направляясь сначала к дому Билла.

Нерли жил в роскошном многоквартирном доме на Малхолланд Драйв недалеко от горы Олимп. Это было пятнадцатиэтажное здание, в котором располагались квартиры площадью от 1500 квадратных футов до 2500. У Билла была одна из комнат площадью 2500 квадратных футов. Он выскочил и забрал свой багаж, перекинув одну сумку через плечо и взвесив другую в руке. Швейцар выбежал из передней части здания и быстро освободил его от них.

- Увидимся позже, Билл, - сказал Джейк, допивая остатки своего напитка.

"Ага", - сказал Билл. "Хорошо быть дома".

Марк включил передачу и тронулся с места, направляясь обратно по Малхолланд Драйв к Голливудскому шоссе. Короткая поездка по перегруженной дороге привела их на Франклин-авеню, где они срезали путь через Северный Голливуд к Бичвуд-драйв. Оттуда они направились на север, в эксклюзивный район Холлиридж, расположенный на Голливудских холмах. Кондоминиум Джейка находился в восточной части Бичвуда, всего в сотне ярдов от пересеченной местности западного края Гриффит-парка. Марк заехал в подъезд и остановился, выскочив, чтобы открыть дверь Джейку.

Джейк вышел и посмотрел на одиннадцатиэтажное здание, которое он в настоящее время называл своим местом жительства (не своим домом). Это была классическая архитектура шестидесятых, цвета бледно-землистые, большие окна. Это было одно из первых жилых зданий в Лос-Анджелесе, в котором был бассейн на крыше. Эдуардо Гуэрра — один из швейцаров — увидел, как Джейк выходит, и подбежал к нему.

"Добро пожаловать домой, Джейк", - поприветствовал он, протягивая руку для пожатия.

"Спасибо, Эдди", - сказал Джейк, пожимая ему руку. Хотя другие жильцы здания повсеместно презирали его — большинство из которых были врачами, юристами, бизнесменами и умеренно успешными магнатами недвижимости, — он был очень популярен среди большинства сотрудников, работавших в здании, большинство из которых были гражданами Мексики, неплохо владевшими английским языком. "Я взяла свои сумки".

"Ты уверена?" Спросил Эдуардо. "Мне ничего не стоит отнести их тебе наверх".

"Я уверен", - сказал он, взваливая две сумки на плечи. "Я пронес эти две сумки через весь чертов континент. Думаю, я смогу понести их еще пять минут".

"Все, что ты хочешь, Джейк", - сказал Эдуардо. Он огляделся вокруг, видя, что Марк был самым близким человеком. Он немного понизил голос. "Как ты договорился с buds?" спросил он. "У меня есть информация о каком-то молодом парне из округа Гумбольдт. Дерьмо такое липкое, что его можно вытащить из пакета одним пальцем ".

"Да?" Заинтересованно спросил Джейк. "Сколько это будет стоить?"

"Сорок восьмая", - сказал ему Эдуардо. "Дороговато, но оно того стоит".

Джейк на мгновение задумался. Он знал, что Эдуардо не завышал цену, потому что Джейк был богат. Те из персонала, кто предлагал ему незаконные или полузаконные услуги, давно научились не спорить с Джейком Кингсли о цене, если хотели продолжать вести с ним бизнес. Джейк мог позволить себе быть облапошенным, но ему очень не нравилось, когда это делали с ним. Торговцы травкой и кокаином из Hollyridge Condominiums были не первыми, кому преподали этот урок. "Звучит заманчиво", - сказал он, вытаскивая бумажник. Он выудил свою собственную банкноту в три доллара и протянул ее швейцару. "Дайте мне четвертак", - сказал он ему. "Возьми из него пару красивых бутонов для себя и оставь сдачу себе".

"Спасибо, Джейк", - сказал довольный Эдуардо. "Я доставлю это к тебе в квартиру через час".

"Звучит как план".

Джейк попрощался с Марком, а затем повернулся и вышел в вестибюль здания. Вокруг толпились несколько местных жителей — в основном жены, которые привязались к молодым городским специалистам, поскольку в будний день была середина дня, и все молодые городские специалисты были на работе. Они специально бросали на него неодобрительные взгляды. Он проигнорировал их и просто нажал кнопку вызова лифта. Когда она прибыла, он нажал кнопку одиннадцатого этажа — до самого верха.

Кондоминиум, в котором жил Джейк, занимал 2800 квадратных футов — самый большой в здании. В нем была огромная главная спальня и две меньшие, но все еще значительные второстепенные спальни. В нем был офис, большая гостиная, еще большая комната для развлечений, полностью оборудованная кухня и просторный балкон, который тянулся по всей длине верхнего этажа на его стороне здания. Джейку кондоминиум не принадлежал. Он арендовал его у агентства по развитию недвижимости, с которым его сестра Полин установила контакт вскоре после того, как взяла на себя управление группой. Арендная плата составляла четыре тысячи долларов в месяц плюс коммунальные услуги. Джейк с радостью платил эти деньги. За последние два года у него развился вкус к роскошной жизни.

Джейк достал брелок со дна сумки и несколько мгновений перебирал ключи, пока не нашел тот, который открывал его дверь. Он вошел внутрь, прихожая вела в просторную гостиную, которая была заставлена постмодернистской мебелью, которую он купил вскоре после переезда. Квартира была пустой, но чистой, вытертой и приятно пахнущей. Это была работа горничной, которую он нанял, чтобы она приходила раз в неделю во время его отсутствия. Теперь, когда он был дома, они приходили три раза в неделю — может, и чаще, если он устраивал вечеринки.

Он бросил свои сумки в изножье кровати, поклявшись, что когда-нибудь действительно распакует их и положит одежду в корзину для белья. Он раздвинул жалюзи на большом окне, чтобы впустить немного солнечного света, и воспользовался моментом, чтобы полюбоваться видом, который стал для него таким знакомым. Он мог видеть Гриффит-парк, Голливудские холмы и саму гору Голливуд. Это был приятный вид, но он был полон напоминаний о том, что он находился в Лос-Анджелесе, городе, который он ненавидел каждой клеточкой своего существа. Он скинул ботинки, носки и всю свою одежду и оставил их в изножье кровати, рядом со своей сумкой. Он прошел в главную ванную комнату, в которой был большой душ со стеклянными стенками, глубокая ванна-джакузи, достаточно большая, чтобы вместить трех человек (и которая несколько раз вмещала трех человек) и мраморные столешницы. Как и во всем остальном доме, здесь все сверкало чистотой. Он включил душ на самую горячую воду, какую только мог выдержать, и провел следующие пятнадцать минут, просто нежась под струями. Выйдя, он вытерся, бросив полотенце на пол.

Он достал из шкафа белый махровый халат и накинул его на себя. Затем он прошел через дом в самую большую комнату — комнату развлечений. Эта часть дома была заполнена большинством дорогих вещей, которые Джейк приобрел во время безумных трат, в которые он ввязался, став новым миллионером. Там был автомат для игры в пинбол, бильярдный стол стандартного размера, стол для шаффлбординга, рояль, телевизор с большим экраном в комплекте с проигрывателем лазерных дисков, видеомагнитофоном и стереодинамиками. Аудиосистема была первоклассной: проигрыватель компакт-дисков стоимостью шестьсот долларов, проигрыватель компакт-дисков на двенадцать дисков, проигрыватели с двумя кассетами, высококачественный ресивер и лучшие из имеющихся в продаже динамиков. На стеллажах рядом с аудиокомпонентами хранилось более шестисот пластинок и ста компакт-дисков. Стены были украшены не произведениями искусства, а многими музыкальными инструментами из коллекции Джейка — несколькими электрогитарами, несколькими акустическими гитарами, скрипкой, мандолиной, саксофоном, банджо (недавнее приобретение, на котором он сам учился играть) и центральной частью - гитарой Les Paul, подписанной самим Les Paul. Эта последняя, хранившаяся в стеклянной витрине, была подарком от Gibson Guitars, с которыми у Джейка был контракт на индоссамент. В коллекции заметно отсутствовали два инструмента. Это были песня Les Paul, которую Джейк играл на сцене — которая в настоящее время находилась в грузовике, который отправляли обратно из Сиэтла, — и старая потрепанная концертная акустика Fender Grand, которая была у него с семнадцати лет, гитара, на которой он до сих пор сочинял большую часть своей музыки. Оба этих инструмента занимали почетное место в его кабинете.

Джейк немного огляделся, удовлетворенно улыбаясь своей схеме декорирования и всем своим игрушкам. Затем он подошел к самому важному элементу развлекательной комнаты: бару. Она была из настоящего дуба и тянулась по всей длине одной стены. Здесь были представлены все мыслимые виды спиртных напитков, а также большой холодильник с автоматическим льдогенератором, который мог производить практически неограниченный запас кубиков или колотого льда. Он открыл холодильник и с удовлетворением увидел, что все было заполнено в соответствии с конкретными указаниями, которые он дал службе горничной. Там был ящик или около того различных газированных напитков — в основном кока-колы, 7-up и имбирного эля — и ящик его любимого пива, импортного из Мексики под названием Corona. Была также миска, полная свежих лаймов. Он достал один из лаймов и разрезал его на шесть ломтиков, которые положил в маленькую миску. Затем он схватил ведерко с полки за стойкой и бросил в него шесть бутылок "Короны". Он наполнил оставшееся ведерко льдом, а затем бросил туда открывалку. Он взял пачку сигарет и зажигалку с другой полки и понес свои приобретения через комнату к балконной двери.

Гидромассажная ванна, которую Джейк изначально хотел установить здесь, вмещала двенадцать человек и более полутора тысяч галлонов воды. К сожалению, инженер здания отклонил эту идею на том основании, что конструкция балкона не выдержит такого большого веса. Так что вместо этого он был вынужден выбрать California Hot Spas model 27x, вмещавший всего девятьсот галлонов воды и вмещавший с комфортом только восьмерых взрослых (и однажды это случилось как раз перед отъездом в тур — случай, закончившийся прибытием полиции Лос-Анджелеса, которую вызвал его довольно ревнивый сосед снизу). Джейк откинул крышку, открыв стоградусную воду с легким ароматом хлорки. Он поставил ведерко и сигареты на специальную полку, предназначенную специально для этой цели, а затем взял пепельницу с одного из шезлонгов красного дерева. Он снял халат, не обращая внимания на то, что любой человек на западной окраине Гриффит-парка, у которого мог быть телеобъектив (как склонны были делать некоторые из наиболее агрессивных папарацци), мог бы его четко заснять. Не то чтобы они не фотографировали его пенис раньше. Он бросил халат на шезлонг, а затем поднялся по ступенькам в джакузи.

"Аааа", - вздохнул он, почувствовав, как тепло разливается по его усталому телу.

Он включил форсунки, а затем открыл пиво. Он бросил в них лайм и сделал большой глоток. Затем он закурил и уставился на пейзаж, не в силах поверить, что сегодня вечером не будет никакого шоу, что завтра не будет никакого шоу, что тур действительно закончился и он был в том, что считалось домом.

Он успел выпить три кружки пива и выкурить пять сигарет, прежде чем раздался зуммер, установленный над балконной дверью. Это был сигнал тревоги в дверь. Он вышел из ванны, вода каскадом стекала с его кожи, и снова надел халат, туго завязав его вокруг живота. Он открыл свежее пиво, бросил в него лайм, а затем вернулся в дом, направляясь к входной двери. Как и ожидалось, его посетителем был Эдуардо, доставлявший купленный им товар.

"Зацени, дружище", - сказал Эдуардо, разворачивая пластиковый пакет, примерно на треть заполненный зелеными бутонами.

"С глаз долой", - сказал Джейк, забирая у него бутылку. Он мог сказать, просто взглянув, что в ней было примерно четверть унции. Он открыл его, и один вдох сказал ему, что это дерьмо высшего качества, как и было обещано. "Ты хороший человек, Эдди. Честь твоей профессии".

"Я пытаюсь", - сказал Эдуардо. "Ты был в горячей ванне?"

Джейк кивнул. "Пытаюсь отвлечься от тягот путешествия. Хочешь немного погореть со мной?"

"Я бы с удовольствием, но не могу. Я не освобожусь с дежурства еще три часа. Боссу не нравится, если я колочу камнями в дверь".

"Понятно", - кивнул Джейк. "Ты вытащил что-нибудь для себя?"

"Конечно, сделал", - сказал он. "И я благодарю тебя за это. Ты мой любимый обитатель этого заштатного места, Джейк. Руки, блядь, опущены".

"Я - это просто я", - сказал Джейк. "Надеюсь, я никогда не буду никем другим".

"Аминь на это. Тебе нужен какой-нибудь глоток? Мне тоже нужно добавить немного перуанского "премо". Грамм стоит три купюры, но оно того стоит. Почти никакого пореза".

"Я проверю это в другой раз, Эдди", - сказал Джейк. "Я немного обжегся после тура. Я всегда такой. Свяжись со мной через неделю или около того. Возможно, я получу немного, если решу устроить вечеринку или что-то в этом роде ".

"Чертовски верно", - сказал Эдуардо с усмешкой. Он видел людей, которые приходили на вечеринки Джейка. "Ну, а теперь мне лучше вернуться к работе".

"Хорошо", - сказал ему Джейк, пожимая ему руку. "Спасибо за дерьмо".

"Для тебя все, что угодно, Джейк", - сказал ему Эдуардо. "Для тебя все, что угодно".

Когда он ушел, Джейк запер за собой дверь и вернулся в комнату развлечений. Он достал из-под стойки кальян с водой и отнес его к дивану, где быстро попробовал марихуану, которую только что продал ему Эдуардо. Это было ничуть не хуже, чем пахло.

В течение следующих двух часов Джейк смотрел старые фильмы по телевизору, курил сигареты, пил пиво и время от времени делал несколько глотков "гринбада". К пяти часам он едва мог держать глаза открытыми. Он пошел в свою спальню и лег голым на кровать.

Следующие пятнадцать часов он проспал не шевелясь.

На следующее утро, в десять часов, Джейк позвонил на склад, где хранился его "Корвет", и попросил доставить его ему. Он прибыл через тридцать минут, свежевымытый и натертый воском, аккумулятор заряжен, топливный бак и все жидкости полны. Содержание машины в таком месте обошлось ему в две тысячи долларов, но он считал, что оно того стоило. Они обращались с Corvette почти как с живым.

Джейк дал на чай команде доставки по двадцать долларов за штуку, а затем сел в машину, взволнованный тем, что снова сел за руль после столь долгих поездок в автобусах и лимузинах. "Корветт" был восьмидесятичетырехлетнего выпуска, синего цвета металлик, с установленными всеми доступными опциями. Это был подарок Минди Сноу — актрисы, с которой он встречался некоторое время — еще в разгар их отношений. Он с ревом выехал из гаража своего кондоминиума и поехал по извилистой Бичвуд-драйв, выезжая с Голливудских холмов в Северный Голливуд.

Когда он повернул налево на бульвар Лос Фелис, движение значительно усилилось, из-за чего он переключался только на третью передачу, вынужденный останавливаться на каждом перекрестке и ждать по крайней мере двух светофоров. Он вздохнул и закурил сигарету, поправив солнцезащитные очки на лице и бейсбольную кепку "Сан-Франциско Джайентс" на голове. Через двадцать минут и четыре с половиной мили он въехал в район Силвер-Лейк, к востоку от Голливуда. Там, прижавшись к водохранилищу Силвер-Лейк, находился дом площадью 3200 квадратных футов, в котором в настоящее время жила его сестра Полин. Он заехал на подъездную дорожку и вышел

Дом Полин располагался в северной части района, который был самой фешенебельной частью. Она купила его за месяц до того, как Джейк и остальная часть Intemperance отправились в тур "Баланс сил". Это было двухэтажное здание архитектуры конца семидесятых годов, расположенное на большом участке, который спускался к берегу небольшого водохранилища. Это был не самый приятный дом, в котором Полин могла бы жить — в конце концов, она получала двадцать процентов от всей прибыли группы и поэтому была такой же богатой, как любой из участников группы, — но он принадлежал ей, а не сдавался в аренду. Она внесла шестьдесят тысяч долларов и подписала ипотечный кредит на оставшиеся триста пятьдесят тысяч долларов от покупной цены. Это не был дом ее мечты, но это было начало.

Глория Гарсия, экономка/повар/дворецкий Полин, открыла дверь на его стук. Она улыбнулась, когда увидела его. "Мистер Кингсли", - сказала она с сильным акцентом. "Добро пожаловать домой. Как прошел ваш концертный тур?"

"Долго, но приятно", - сказал он. "И, пожалуйста, зови меня Джейк".

"Я бы никогда не смогла этого сделать, мистер Кингсли", - сказала она. "Входите. мисс Кингсли ожидает вас".

"Спасибо", - сказал он, входя в прихожую.

"Я слышала, у тебя были проблемы в Цинциннати", - сказала Глория. "Они сказали, что ты был непристойным?"

"У них в Цинциннати странное представление о том, что считается непристойным", - сказал ей Джейк. "Хотя ничего такого, с чем я не смог бы справиться".

"Очень вкусно", - сказала она. "Ты любишь чили реллено? Я приготовлю немного на обед".

"Я бы с удовольствием попробовал чили реллено", - сказал он. "Или что-нибудь еще, что вы приготовите".

Она лучезарно улыбнулась ему. Она по праву гордилась своей готовкой. Она провела его через дом в кабинет Полин, который находился в задней части, с видом на озеро. Офис был оборудован большим письменным столом, укомплектованным самой современной компьютерной системой, имеющейся в продаже, принтером и факсимильным аппаратом. Рядом со столом стояло несколько больших картотечных шкафов и кулер для воды. Полин сидела за письменным столом. Она улыбнулась, когда увидела его, и встала, чтобы подойти и обнять.

"Ты отлично выглядишь, сестренка", - сказал ей Джейк. "Кажется, хорошая жизнь идет тебе на пользу". Он говорил правду. Полин всегда была привлекательной — фактически, она была девушкой, о которой Нердли мечтал с тех пор, как ему исполнилось около двенадцати лет, — но в эти дни она просто сияла. Ее темные волосы были аккуратно уложены по последней моде, ее кожа получала пользу от регулярных спа-процедур, а ее одежда была всего лишь сшитой на заказ дизайнерской одеждой.

"Спасибо", - сказала она, оглядывая брата с ног до головы. "Ты сам выглядишь немного изможденным".

Джейк слегка пожал плечами. "Так всегда бывает после тура. Слишком много упражнений от ежевечерних прыжков по сцене, слишком много дрянной еды, слишком много кокаина, алкоголя и дешевого, бессмысленного секса. Дайте мне неделю или около того на детоксикацию и немного высплюсь, и я снова стану самим собой ".

"Ты сможешь пройти детоксикацию?" спросила она немного обеспокоенно. "Я получала отчеты о "расходах на развлечения", когда ты был там. Вы, ребята, тратили в среднем четыре тысячи долларов в неделю на кокаин, травку и выпивку ".

"Они не распределили это по пунктам, не так ли?" спросил он.

"Нет, конечно, нет, во всяком случае, за исключением выпивки, но есть ли какие-либо причины сомневаться в количествах?"

Он покачал головой. "Мы действительно любим веселиться в дороге", - сказал он. "По-моему, это правильно".

"И вот так просто ты можешь от этого отказаться?"

"Что ж... Я не говорил, что от чего-то отказываюсь, - сказал он ей, - но я сбавлю обороты, как только вернусь к ритму пребывания дома. В конце концов, нам нужно начать работать над материалом для следующего альбома".

Она выглядела так, будто у нее были сомнения на этот счет, но она держала их при себе. "Ну, в любом случае, хорошо, что ты дома. Я действительно скучал по тебе, если ты можешь в это поверить ".

"Нет, я в это не верю", - сказал он.

Она рассмеялась, и они сели за стол. Глория просунула голову и спросила, не хочет ли кто-нибудь из них чего-нибудь выпить.

"Я выпью еще чашечку кофе, Глория, спасибо", - ответила Полин.

"Я бы выпил пива, если у тебя есть холодное", - сказал Джейк. Полин взглянула на настенные часы — они показывали 11:05, — но ничего не сказала.

"Сейчас будет", - сказала Глория. "Корона с лаймом"?

"Ты читаешь мои мысли", - сказал он.

Она улыбнулась и удалилась. Как только она ушла, Джейк повернулся к своей сестре / менеджеру. "Итак, как у нас дела?" он спросил ее. "Свалите на меня какое-нибудь управленческое дерьмо".

Она свалила на него какое-то управленческое дерьмо. "По состоянию на прошлое воскресенье Альбом Balance Of Power разошелся тиражом в три миллиона четыреста тысяч копий, что делает его третьим в списке самых быстрых альбомов за все время, которые стали трижды платиновыми. Он занимает первое место в чарте продаж альбомов с момента своего выхода и не подает никаких признаков того, что будет вытеснен в ближайшее время. Даже последний альбом La Differencia — твоего ближайшего конкурента — на этот раз не смог превзойти тебя".

"Ха", - рявкнул Джейк, ухмыляясь. "Мы наконец-то победили этих ублюдков. Они выбили нас с первого места в альбоме, когда мы были там в последний раз". La Diferencia - поп-группа из Венесуэлы, которая за последние три года стала настоящей сенсацией благодаря своей приятной, шаблонной музыке. Их вокалистка Селия Вальдес стала причиной ошеломляющего успеха La Differencia. У нее был прекрасный голос, и она знала, как использовать его в меру своих способностей, чтобы извлечь какую-либо внутреннюю ценность из запоминающихся мелодий, написанных звукозаписывающей компанией, которые она исполняла. Без нее они никогда бы не покинули Венесуэлу. Она также была очень привлекательной. Джейк встречался с ней дважды в прошлом году во время вручения премии "Грэмми", и она решительно, но любезно отвергла его ухаживания.

"Они заставили тебя побегать за твоими деньгами", - согласилась Полин, - "но продажи альбомов не совсем сильная сторона фанатов La Differencia. Хотя они вышибли из тебя все дерьмо при продаже синглов. Каждый раз, когда один из твоих синглов из Balance Of Power начинал подниматься в чартах, одна из их песен уже была там, чтобы не дать ему занять первое место ".

Джейк кивнул. "Именно это произошло, когда мы в последний раз столкнулись с ними лицом к лицу. Это просто часть бизнеса. Хард-рок-группа делает ставку на продажи альбомов, чтобы заработать деньги, в то время как поп-группы полагаются на продажи синглов. Честно говоря, я думаю, это показывает, насколько сильно мы пересекаемся, что наши мелодии вообще появляются в чартах продаж синглов. Я имею в виду, что Led Zepplin и Van Halen выпускают не так много синглов со своих альбомов ".

"Это правда", - согласилась она.

Глория вернулась с их напитками, поставив бутылку "Короны" перед Джейком и чашку дымящегося кофе на блюдце перед Полин. Они оба поблагодарили ее. Когда она ушла, Джейк сделал глоток пива, осушив его почти до горлышка. Он подавил отрыжку.

"В любом случае, - сказал Джейк, - я полагаю, что эта чертова наклейка с надписью "Чаевые" на Балансе сил не причинила нам слишком большого вреда, не так ли?"

"Нет", - сказала она. "Я признаю, что ты был совершенно прав насчет этого. Balance - твой самый продаваемый альбом на данный момент".

"Наклейка с чаевыми", которую он имел в виду, была наклейкой с откровенным текстом или содержанием, которая была размещена на любом альбоме, который Родительский музыкальный ресурсный центр или PMRC сочли оскорбительным для юных умов. PMRC была группой, возглавляемой женами нескольких известных политиков — Типпер Гор, женой сенатора Эла Гора, главной из них, отсюда и название "Типпер—стикер", - которые объявили себя хранительницами общественных стандартов приличия в отношении музыки. Они образовались в прошлом году в ответ на растущее неистовство СМИ по поводу сатанинских и сексуально откровенных текстов в рок-музыке, которые, как утверждалось, приводили к подростковым самоубийствам, изнасилованиям подростков, подростковой беременности и крушению американской семьи. Во второй половине 1985 года PMRC фактически удалось добиться открытия слушаний в сенате по этому вопросу, их целью было выставлять рейтинги альбомам и подвергать цензуре те, которые заслуживали четкого определения текста песни. Фрэнк Заппа, Ди Снайдер из Twisted Sister и Джон Денвер - все они давали показания перед этим сенатским комитетом, все они были яростными противниками любого вида навешивания ярлыков или цензуры на музыку. Множество экспертов в области психиатрии и образования также дали показания, большинство из которых придерживались мнения, что современная рок-музыка вредна для развития подростков и семейных ценностей. Американская ассоциация звукозаписывающей индустрии— или RIAA, которая выступала от имени музыкантов, но на самом деле представляла интересы звукозаписывающих компаний, фактически уступила PMRC еще до завершения слушаний в сенате. Или, возможно, "уступил" - не лучший выбор слов. Они заключили сделку в лучших традициях американской политики. Они согласились добровольно маркировать любой альбом, который PMRC сочтет "откровенным", предупреждающим ярлыком в обмен на введение так называемого "налога на чистую кассету", который добавлял процент с каждой пустой кассеты, проданной в Соединенных Штатах. Доход от этого налога затем передавался RIAA для распределения между звукозаписывающими компаниями, которые они представляли, — оправданием было то, что это была компенсация за миллионы долларов, которые они теряли из-за людей, использующих эти пустые кассеты для записи и распространения альбомов, защищенных авторским правом. В любом случае, стикеры-чаевые родились, и третий альбом Intemperance, Balance Of Power, Service Me", в которой говорилось о сексе с поклонницами во время тура. National Records наклеивает наклейку с надписью "Чаевые" на каждый выпущенный продукт, предупреждая родителей о том, что содержимое может развратить их детей и привести к падению американского образа жизни. Само по себе это было не так уж плохо, поскольку наклейка с чаевыми означала, что родители не одобрят альбом, а это был почти гарантированный способ заставить подростков купить его. Клеймо, которое сопровождало наклейку с надписью "Чаевые", могло вызвать финансовые и юридические проблемы. Wal-Mart, крупнейший ритейлер в мире, отказался продавать альбомы с наклейкой "Чаевые". И было много членов конгресса и законодательных органов различных штатов, которые пытались либо запретить продажу альбомов с наклейками Tipper несовершеннолетним, либо объявить их непристойными и полностью запретить. Полин, когда альбом был в производстве и впервые было объявлено, что Service Me приносит им наклейку, хотела вырезать песню из альбома, опасаясь, что если Wal-Mart не продаст ее, они потеряют сотни тысяч потенциальных покупателей в более сельских районах страны, где Wal-Mart часто был единственным местом, где можно было купить музыку. Но Джейк и Мэтт оба стояли на своем, настаивая на том, что наклейка ничего не сделает, кроме как поможет им.

"Если людям нужен альбом, они найдут способ его получить", - сказал Джейк. Наши продажи не пострадают, и даже если они пострадают, я не позволю Wal-Mart или какой-либо другой корпорации диктовать, что должно быть на одном из наших альбомов, а что нет".

"Чертовы мужики на это, брат", - ответил Мэтт. "Обслужи Меня остается".

"Однако ты должен признать, - сказала Полин, когда Джейк сделал еще один большой глоток пива, - что чертова наклейка с чаевыми привела непосредственно к твоему аресту в Цинциннати".

"Да", - сказал Джейк, нахмурившись. "Какая же это была фальшивая куча дерьма". Он пожал плечами. "Ну что ж. Что такое тур по невоздержанности без того, чтобы тебя хотя бы раз не арестовали? По крайней мере, на этот раз копы не надрали мне задницу".

Арест, о котором она говорила, был по обвинению в публичной непристойности. За несколько недель до запланированной даты концерта несколько видных граждан этого самого консервативного города пытались добиться принятия постановления, запрещающего любому музыкальному акту выступать в черте города, если у них есть альбом с наклейкой "Чаевые". Когда эта попытка провалилась, мэр объявил, что любой музыкант, произносящий "непристойные или откровенные тексты" на концерте, будет арестован и обвинен в непристойном поведении. Невоздержанность была специально предупреждена о том, что несколько их самых популярных мелодий — Служи мне, Острые ощущения от ведения бизнеса, Спуск в ничто и, что достаточно невероятно, I Found Myself Again (которые, по-видимому, решили, что PMRC посвящена мастурбации) — будут соответствовать этому определению и приведут к обвинениям, если их исполнят. Группа отказалась менять состав своих песен, и сразу после концерта Джейк, который был тем, кто спел текст, о котором идет речь, был арестован полицейскими Цинциннати и отправлен в тюрьму по обвинению в прослушивании. Его выпустили под залог в течение часа, но обвинения все еще не были предъявлены.

"У вас назначено предварительное слушание там на 16 декабря", - сказала ему сейчас Полин. "Национальный пригрозил не использовать свою команду юристов для представления твоих интересов, пока я не вступлю с ними в перепалку на языке контракта".

"Я справлюсь", - невозмутимо сказал Джейк. "В конце концов, если Ларри Флинт может победить их, то и я смогу"

"Хотела бы я обладать твоей уверенностью", - сказала Полин. "Если они признают вас виновным по этому обвинению, вы можете провести год в тюрьме штата Огайо".

"Этого никогда не случится", - сказал Джейк. "Если и есть что-то, в чем юристы "Нэшнл" хороши, так это в том, чтобы уберечь талантливых людей от обвинительных приговоров в судах. Они пойдут туда и подкупят членов жюри, если потребуется ".

"Ты, кажется, гордишься этим", - сказала Полин.

"Я просто указываю на факт из жизни", - сказал он.

"Ну, в любом случае, не забудьте отметить в своем календаре 16^-е декабря. National заботится о том, чтобы это был медийный цирк ".

"Конечно, это так".

"У меня есть еще несколько дат, которые тебе также нужно отметить", - сказала она. "В декабре 13^{- го} вы и остальная часть группы собирается лететь в Нью-Йорк и сделать две песни на субботним вечером в прямом эфире."

"Круто", - сказал Джейк. "Это был взрыв, когда мы делали это в последний раз".

"У каждого из вас также запланировано подписание контракта с несколькими музыкальными магазинами в течение следующих нескольких недель. Я пришлю вам распечатку и билеты на самолет к завтрашнему дню ".

"Они отстой", - нахмурившись, сказал Джейк.

"По крайней мере, теперь тебе за них платят", - напомнила ему Полин. "Помните, это было одним из камней преткновения во время переговоров по контракту".

"Как я мог забыть?" сказал он.

По первоначальному контракту, в расторжении которого Полин сыграла важную роль, группа была обязана посещать все без исключения рекламные акции, организованные для них National, и им не платили ни цента за потраченное время. По новому контракту National могли приглашать их на подобные мероприятия только раз в неделю, должны были доставлять их туда первым классом или частным, должны были бронировать им номера первого класса и должны были платить каждому участнику группы 500 долларов в день.

"У меня для тебя записаны все даты и время", - сказала Полин. "Не забудь об этом, когда будешь уходить".

"Я не буду", - пообещал Джейк. "Как ты ладил с Кроу и Дулитлом?"

Она нахмурилась. Стив Кроу был представителем артистов и репертуара National Records, которому было поручено присматривать за Intemperance. Джеймс Дулиттл был главой отдела A & R. "Временами это было непросто", - сказала она. "Я в значительной степени научился просто обходить голову Кроу и нападать на Дулитла в большинстве случаев. Я бы не сказал, что между нами было что-то похожее на сотрудничество. Я занимаю с ними жесткую позицию из-за их склонности обманывать людей при любой возможности. Они, в свою очередь, делают так, что каждая моя просьба к ним выглядит как требование Конгресса, потому что они наказывают меня за то, что я стал вашим менеджером ".

"Да", - сказал Джейк. "Им определенно нравилось, когда Шейвер был нашим менеджером. Это было почти так, как если бы один из их сотрудников выполнял эту работу. Они пробовали еще какие-нибудь игры на деньги?"

"Ничего с того небольшого инцидента, когда впервые был выпущен Balance", - сказала она. "Пункт о праве на аудит был одной из лучших вещей, которые мы включили в этот контракт".

Джейк усмехнулся. По первоначальному контракту группа имела право запросить аудит финансов National Records, поскольку они имели отношение к группе, но National оставляли за собой право отклонить запрос, если они не посчитают аудит необходимым. И, как ни странно, они просто не очень часто считали их необходимыми. По новому контракту группа имела право проводить аудиты в любое время с использованием любой аудиторской фирмы, которую они пожелают, при условии, что группа платила за это. В первый месяц выхода Balance Of Power, после того как он стал золотым за две недели и платиновым за четыре, Полин начала пользоваться этим правом. Первый аудит сразу же выявил многочисленные формы сомнительной практики отслеживания продуктов и распределения денежных средств, которые обошлись бы группе в сотни тысяч долларов в виде невыплаченных авторских отчислений и завышенных расходов. Эта практика (которая, по утверждению National, была простой "оплошностью") была исправлена, когда Полин пригрозила возбудить против National судебный процесс о нарушении контракта и привлечь Кроу и Дулиттла к уголовной ответственности за растрату.

"Они, вероятно, выжимают миллионы из каждого артиста, который когда-либо подписывал с ними контракт, только за чистую растрату", - сказал Джейк.

"Несомненно", - сказала Полин. "За все мои годы работы в сфере корпоративного права я никогда не сталкивалась с корпорацией настолько жадной, неряшливой и коррумпированной, как эта звукозаписывающая компания. И из всего, что я узнал, National далеко не уникальна в этой коррупции. Меня поражает, что им это так долго сходило с рук, что продолжает сходить с рук".

"Но с нами им это больше не сойдет с рук, верно?"

"Верно", - ответила Полин. "Я проверяла их уже четыре раза, включая только прошлый месяц. Они ноют и жалуются каждый раз, когда я нарушаю их рабочий день, но я думаю, что они научились играть честно — по крайней мере, с нами. Каждый пенни, на который мы имеем право, летит в нашу сторону, как и должно быть".

"Приятно слышать", - сказал Джейк. "Итак, сколько нам принес тур?"

Полин бросила на него странный взгляд, который он не совсем был уверен, как интерпретировать. "Что, если я скажу вам, - спросила она, - что наша доля прибыли от концертов, включая мерчандайзинг, составила пятьсот тысяч долларов?"

"Так вот что это было?" Спросил Джейк.

"Нет", - сказала она. "Но ради аргументации, давайте предположим, что я сказала "да". "Невоздержанность" принесла полмиллиона прибыли от гастролей. По-вашему, это звучит разумно?"

Джейк пожал плечами, не совсем понимая, к чему она клонит. "Конечно", - сказал он. "Это звучит разумно".

"Правда? И почему это звучит разумно?"

"Чтож... потому что накладных расходов было не так много, как в прошлом туре, поскольку мы не использовали весь лазер и пиротехнику, которые National хотела, чтобы мы использовали, но перевозить концерт из города в город все равно очень дорого ".

"Итак, вы были готовы получить небольшую прибыль от тура, и полмиллиона не кажется необоснованной цифрой, верно?"

"Верно", - согласился Джейк.

"И из-за того, что я сказал тебе, что это полмиллиона, ты просто согласился с этим?"

"Ну ... да", - сказал он. "Ты не просто наш менеджер, ты моя сестра. Мы семья. Я не думаю, что ты стал бы лгать мне о деньгах или пытаться обмануть меня ".

"Ха!" - завопила она достаточно громко, чтобы напугать его.

"Что?" - спросил он, гадая, не макала ли она клюв в какой-нибудь белый порошок.

"Вот тут-то ты и совершаешь свою ошибку", - сказала она.