Невоздержанность

Том 3. Глава 2: Управление и сдача

Кус-Бей, Орегон

4 июля 1991 года

Муниципальный аэропорт Норт-Бенд был крупнейшим аэропортом на побережье штата Орегон. Несмотря на это, он был не очень большим, и единственными коммерческими пассажирскими перевозками, которые он поддерживал, были ежедневные рейсы в Портленд и обратно. Расположенный на плоском полуострове, который выдавался в Кус—Бей — крупнейшую естественную гавань между заливом Сан-Франциско и Пьюджет-Саундом, - он находился чуть южнее большого консольного моста, где шоссе 101 пересекало горловину залива.

Jake пролетел над самим городом Кус-Бей, а затем в 11:43 мягко приземлился на взлетно-посадочной полосе 22. Погода на побережье штата Орегон была ясной и приятной, с берега дул лишь легкий бриз, а температура приятно держалась на отметке шестьдесят два градуса. Когда они вышли из самолета на стоянке авиации общего назначения, все воспользовались моментом, чтобы насладиться контрастом между жаркой и липкой внутренней Калифорнией и тем местом, где они находились сейчас.

Не успел он закрепить свой самолет для ночлега, как Джейк услышал приближающийся пронзительный вой реактивных двигателей. Он поднял глаза и увидел реактивный самолет "Лир" на последнем заходе на посадку, шасси выпущены, закрылки полностью раскрыты. Он приземлился на той же взлетно-посадочной полосе, которой только что воспользовался Джейк, а затем вырулил на стоянку рядом с терминалом GA. Двигатели заглохли, и мгновение спустя боковая дверь самолета открылась. Оттуда вышел Грег Олдфеллоу, выброшенный на берег характерный актер и муж Селии. Он был одет в сшитый на заказ костюм-тройку и нес портфель. Он был единственным пассажиром в самолете.

Грег выглядел немного старше, чем тогда, когда создавал "Северные джунгли". Его волосы были немного тоньше, щеки немного впалее, глаза немного более усталыми. Тем не менее, он был чрезвычайно привлекательным мужчиной и, как большинство профессиональных актеров, находился в прекрасной физической форме благодаря строгой диете и регулярным тренировкам. Хотя у него не было никаких перспектив снимать новые фильмы, он взял за правило поддерживать себя в голливудской форме на случай, если что-то все-таки всплывет.

Селия бросилась к нему, когда он появился. Они обменялись теплыми объятиями и долгим поцелуем. Было совершенно очевидно, что они были рады видеть друг друга.

“Я скучал по тебе”, - сказал ей Грег, дотрагиваясь до щеки.

“Я тоже скучала по тебе”, - сказала она. Затем она прошептала ему на ухо: “Я говорила тебе, что Джейк не убьет нас”.

“Приятно видеть”, - ответил он. “И все же я гораздо счастливее, зная, что ты полетишь обратно со мной”.

“Достаточно справедливо”, - сказала она, пожимая плечами. Ей нравилось летать на "Лире" не больше, чем на самолете Джейка или даже на коммерческом реактивном лайнере. Все они пугали мирду до полусмерти.

Джейк подождал, пока их объятия разорвутся, а затем направился к себе.

“Рад тебя видеть, Грег”, - поприветствовал он, протягивая правую руку.

“Ты тоже, Джейк”, - ответил Грег, пожимая ему руку.

“Хороший костюм. Ты всегда летаешь в таком виде?”

“Только когда я должен присутствовать на деловых переговорах”, - сказал Грег. Он оглядел Джейка с ног до головы, отметив его повседневные брюки и рубашку с короткими рукавами на пуговицах. “Это то, что на тебе надето?”

“Таков мой план”, - сказал Джейк. “Мне сказали, что мистер Блейк не любит важничать”.

Грег задумчиво кивнул. “Надеюсь, эта информация верна”, - сказал он.

“Будем надеяться”, - согласился Джейк. “Как прошел перелет?”

Грег кисло посмотрел. “Немного неровно и немного тесно. Я не большой поклонник частной авиации. Я бы предпочел лететь коммерческим первым классом, если бы у меня был выбор. Это дешевле, там больше места, и вы действительно можете сесть в туалете, не разбивая коленные чашечки о дверь ”.

“Я не знаю”, - сказал Джейк, думая о некоторых подвигах, которыми он наслаждался на частных самолетах в свое время. “Многое можно сказать за то, чтобы иметь самолет в своем распоряжении”.

Грег поднял то, что он откладывал. Он многозначительно кивнул. “Я понимаю, к чему ты клонишь. Тебе придется рассказать мне несколько историй об этом за рюмочкой-другой”.

Джейк рассмеялся. “Договорились”.

Грег на мгновение огляделся по сторонам. “Странное местечко, я полагаю”, - сказал он. “Погода, безусловно, хорошая. Где лимузин? Уже опаздывает?”

“Здесь нет лимузина”, - сказал ему Джейк. “Во всем этом районе всего двадцать или тридцать тысяч человек. Он слишком мал, чтобы обслуживать лимузин”.

“Нет лимузинов?” Грег сказал, качая головой. “Варвары. Как же мы тогда будем передвигаться?”

“Я арендовал для нас пару машин”. Он указал на парковку у терминала, где были припаркованы два Lexus 400 1991 года выпуска. “Вы с Селией можете сесть в одно, я возьму Полин и Нердли в другое”.

“Машины”, - сказал Грег, как будто никогда ничего подобного не видел. “Думаю, этого хватит”. Он подозрительно посмотрел на Джейка. “А как насчет отеля? У них есть приличное жилье в этом месте?”

“Я думаю, мы узнаем”, - сказал ему Джейк. “Я забронировал для нас номера в том, что считается лучшим местом в городе. Это прямо на берегу залива”.

Грег вздохнул. “Не могу дождаться, когда увижу это”, - сказал он. В его голосе было мало энтузиазма.

Джейк подумал, что курортный отель Ocean View был довольно хорошим местом. У всех были люксы, из которых действительно открывался вид на упомянутый океан, и они были достаточно милыми, чтобы позволить группе заселиться пораньше. Грег, однако, слегка фыркнул, когда увидел Президентский люкс, который им с Селией предстояло делить.

“Я полагаю, это адекватно”, - прокомментировал он.

- Перестань быть таким снобом, - сказала Селия, хлопнув его по плечу.

“Я ничего не могу с этим поделать”, - ответил он. “Это в моем макияже”.

Они все собрались пообедать в ресторане отеля. Настроение Грега, казалось, немного улучшилось, когда несколько других посетителей узнали его и Селию. Двое из них даже подошли, чтобы попросить автографы. Ни один из них не упомянул о своей роли в Северных джунглях, что еще больше улучшило его настроение.

“Что вы делаете здесь, в Кус—Бей?” - спросила его одна из искательниц автографов — женщина лет тридцати пяти с потрясающей грудью.

“Просто небольшая поездка на побережье с нашими друзьями”, - ответил Грег, махнув рукой в сторону друзей, о которых шла речь. Джейк и Билл остались неузнанными.

“Это круто”, - сказала она, в ее глазах все еще читалось благоговение. “Надеюсь, тебе нравится наш город”.

“Пока это красивое место”, - сказала ей Селия.

Она вернулась к своему столику, снова предоставив их самим себе. Джейк, теперь, когда Грег казался счастливым, решил, что настало время затронуть тему, которую необходимо было затронуть.

“Итак... Грег,” начал он. “У всех нас была возможность поговорить об этом в самолете, летящем сюда, но, возможно, нам следует поделиться с вами некоторыми нашими мыслями”.

“Мысли о чем?” Спросил Грег.

“О том, как мы собираемся вести эти переговоры”, - сказал Джейк. “Видите ли, этот парень Орен владеет, возможно, самой передовой студией звукозаписи в Соединенных Штатах прямо сейчас. Это полностью цифровое, полностью компьютеризированное оборудование, способное практически безукоризненно воспроизводить звук. Это действительно современное устройство, и нам нужно, чтобы он согласился разрешить нам им пользоваться ”.

Грег задумчиво кивнул. “Это я понимаю”, - сказал он. “И именно поэтому я здесь. Чтобы помочь вам договориться об использовании объекта ”.

“Э-э-э... да, ” сказал Джейк. “И мы ценим это. Я знаю, что у вас большой опыт ведения переговоров о контрактах на фильмы и тому подобное, и это может быть полезно для нас ”.

“Именно”, - уверенно сказал он.

“Однако дело в том, - продолжал Джейк, - по нашей информации, что Блейк предоставит студийное время только тем, кого он подпишет на свой лейбл звукозаписи, и даже если бы он действительно хотел подписывать рок- и поп-музыкантов на свой лейбл — чего, как мы склонны полагать, он не хочет делать, — мы независимы и планируем оставаться такими. Он неприлично богатый человек, так что финансовое давление - это не способ завоевать с ним расположение. Нам нужен единый фронт и четкий план игры, когда мы отправимся туда, чтобы поговорить с ним ”.

“Абсолютно!” С энтузиазмом сказал Грег. “Не могу не согласиться”.

Джейк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. “Итак... имея это в виду, — сказал он, - я должен отметить, что мы идем туда как команда - взаимоподдерживающая группа людей, работающих ради одной цели ”.

“Верно”, - сказал Грег. “Команда”.

“И у каждой команды, - продолжал Джейк, - должен быть лидер. Лидер нашей команды - Полин”.

Взгляд Грега на мгновение метнулся к Полин, а затем обратно к Джейку. “Ну ... Естественно, Полин - лидер”, - медленно произнес он. “Она менеджер и тебя, и Селии”.

“Именно”, - сказал Джейк. “Это означает, что мы следуем примеру Полин и поддерживаем ее независимо от того, согласны мы с тем, что она делает, или нет. Я просто хотел убедиться, что мы все были на одной волне с этим ”.

Грег, казалось, немного помрачнел, но кивнул. “Я все понимаю”, - сказал он.

Орен Блейк II был крупным мужчиной, ростом полных шесть футов шесть дюймов и весом около двухсот пятидесяти фунтов. Ему было сорок четыре года в тот день, когда он встретил Джейка, Селию и их окружение, и он выглядел точно так же, как на обложках своего альбома и компакт-дисков. Он носил густую бороду и усы, оба из которых были слегка тронуты сединой. Темно-каштановые волосы на его голове были длинными, ниспадающими почти до плеч. Он был одет в выцветшие голубые джинсы и фланелевую рубашку на пуговицах. Его джинсы были пристегнуты ремнем с пряжкой из четырнадцатикаратного золота в форме штата Орегон, любимого места, где он родился и вырос.

OB2, как его называли в популярных СМИ, был для музыки кантри тем же, чем Невоздержанность была для рок-музыки, то есть он был безумно популярен среди поклонников жанра, но более чем немного противоречив. Его отец, Орен Блейк, был популярным певцом в стиле хонки—тонк в пятидесятых и начале шестидесятых — современником Хэнка Уильямса, Боба Уиллса и Эрнеста Табба, - который погиб в автомобильной аварии, связанной с алкоголем, как раз тогда, когда его карьера действительно начинала набирать обороты. Его сын, которому в то время было всего двенадцать, в конце концов взял бразды правления семейным наследием и побежал вместе с ними, добившись гораздо большего успеха, чем отец когда-либо мог себе представить.

Технически музыка OB2 относилась к категории Outlaw Country, ставшей популярной благодаря таким музыкантам, как Вилли Нельсон и Уэйлон Дженнингс. Однако по сравнению с его версией outlaw их версия казалась ручной. Увлекаясь сочинением песен об алкоголизме и наркотиках, измене своему супругу или девушке, драках в барах и, в одной запоминающейся песне, о том, как он отвел свою девушку в клинику для абортов, он был единственным кантри-музыкантом, который заработал себе наклейку "Чаевые" на своих альбомах. Несколько радиокорпораций фактически отказались проигрывать его мелодии на своих станциях, а сам OB2 однажды был арестован за непристойности после живого выступления в Мемфисе — точно так же, как Джейк в Цинциннати.

Все это, конечно, означало, что его альбомы и синглы продавались как сумасшедшие, когда бы они ни были выпущены. Значительно помогло то, что он был превосходным музыкантом с сильным голосом, идеально подходящим для исполнения песен в стиле кантри. Он также показал себя проницательным бизнесменом. Он никогда не был впервые заключен контракт, в котором его ужасно эксплуатировали, как в случае с Невоздержанностью и большинством других новых деяний в Соединенных Штатах. Зная, что его семейные связи с отцом были ценным инструментом, он сумел договориться о своем первом контракте на выпуск альбома с лейблом Mason-Dixon Records из Нэшвилла на значительную сумму положительного дохода и всего на три периода опционов. Когда эти первые три альбома стали мультиплатиновыми, и на каждом из них было выпущено от двух до трех мультиплатиновых синглов, его второй контракт был еще более прибыльным, и он стал мультимиллионером в возрасте до тридцати лет.

Третьего контракта у Орена Блейка II не было. За два альбома до этого он стал независимым и выпустил еще один мультиплатиновый альбом, который сделал его богатым сверх его самых смелых мечтаний. Используя эти доходы, он основал Blake Family Records, построил Blake Studios в своем родном городе Кус-Бей и использовал эти активы для подписания контрактов и записи альбомов для начинающих кантри-музыкантов, которые привлекли его внимание. На данный момент четыре из тех, что он подписал на свой лейбл, также стали платиновыми. Один из них — Джеффри Аппалачи — в прошлом году получил "Грэмми" и считался лучшим молодым кантри-музыкантом своего поколения.

Blake Studios представляла собой непритязательное здание, расположенное в непритязательной части Кус-Бэй. Из окон не открывалось вида на океан или что-либо еще интересное. Само здание было всего в два этажа и больше всего походило на правительственное учреждение. В здании было всего несколько окон, а парковка была маленькой и окружена сеткой, увенчанной колючей проволокой. Въезд осуществлялся через домофон перед автоматическими воротами. Сам Блейк встретил их у входной двери после того, как они миновали контрольно-пропускной пункт службы безопасности. Его взгляд немедленно переместился на Селию, где он беззастенчиво оглядел ее с ног до головы.

“Селия Вальдес!” - поприветствовал он. “Так приятно с вами познакомиться”. Он протянул ей руку.

Она слегка улыбнулась ему и шагнула вперед, чтобы пожать ему руку. “Я тоже рада познакомиться с вами, мистер Блейк”, - сказала она.

“Да пошел ты к черту этот мистер Блейк”, - сказал он. “Зови меня Оби. На это имя я отзываюсь больше всего”. Он усмехнулся. “Меня, конечно, называли намного хуже”.

Селия тоже рассмеялась. “Разве не все мы?” - спросила она.

Затем Блейк повернулся к Грегу. “И я без труда узнаю тебя, мой друг. Грег Олдфеллоу, муж Селии и выдающийся актер. Как, черт возьми, у тебя дела, Грег? Могу я называть тебя Грегом?”

“Э-э... конечно”, - сказал Грег, протягивая руку. “Мне тоже приятно с вами познакомиться, э-э... Obie.”

Они пожали друг другу руки. Затем Оби спросил: “Что, черт возьми, случилось с этим фильмом о северных джунглях? Какого черта ты вообще согласился сниматься в этом зверстве? Ты что, сначала не прочитал гребаный сценарий?”

Это привело Грега в замешательство. “Эээ ... ну ... это долгая история”, - пробормотал он, запинаясь. “Давайте просто скажем, что в то время это казалось хорошей идеей”.

Оби кивнул. “Да”, - сказал он. “Я знаю, к чему ты клонишь. То же самое я сказал, когда получил гребаный азиатский хлопок в Гонконге ”.

Джейк не смог удержаться от смешка. Это привлекло внимание Оби. Он мгновение изучающе смотрел на него. Наконец, казалось, пришло узнавание.

“Дырявое дерьмо”, - сказал Оби. “Только не говори мне, что ты Джейк?”

“Это я”, - подтвердил Джейк. “Приятно познакомиться с тобой, Оби”.

“ Что, черт возьми, ты с собой сделал, парень? - Потребовал ответа Оби. “Ты выглядишь как нечто среднее между пожарным и педиком из Сан-Франциско”.

Джейк слегка приподнял брови. “Интересное описание”, - сказал он. “Это своего рода маскировка. Я обнаружил, что могу разгуливать на публике, не будучи узнанным таким образом ”.

Оби продолжал оглядывать его с ног до головы. “Да”, - сказал он. “Полагаю, в этом ты прав. Как ты можешь трахаться, если тебя никто не узнает?”

“Старомодным способом”, - сказал ему Джейк. “Я должен это заслужить”.

Это, казалось, возбудило интерес Оби. “Вау”, - сказал он. “Выходить на улицу и пытаться намочить твою сосиску за счет твоих собственных достоинств, не имея возможности использовать свой статус знаменитости. Я не делал этого двадцать лет. Интригующе.” Его глаза впились в Джейка. “Приносит ли завоевание больше удовлетворения, когда вы добиваетесь успеха?”

Джейк кивнул. “Абсолютно”, - сказал он.

“Хм”, - задумчиво произнес Оби. “Есть о чем подумать”. Он повернулся к Биллу и Шарон, которые стояли прямо за Джейком. “И вы двое не нуждаетесь в представлении”.

“У нас нет?” - спросил Билл.

“Конечно, нет”, - сказал Оби. “Нерли и Шарон Арчер. Вы двое, по слухам, лучшая команда звукорежиссеров, работающая в настоящее время в этих Соединенных Штатах. Для меня большая честь познакомиться с вами ”.

“Эээ ... Я также был пианистом в группе Intemperance, и я четвертый владелец KVA Records”, - сказал Нердли.

“Да, да”, - сказал Оби. “И это тоже”. Он протянул руку. “Пожми мне руку, Зануда. Для меня большая честь познакомиться с вами”.

Билл протянул руку и пожал ее.

“И ты, Шарон”, - сказал Оби следующим. “Для меня тоже большая честь познакомиться с тобой”.

“Э-э... спасибо тебе, э-э ... Оби, - застенчиво сказала Шарон, робко протягивая руку.

- И, - сказал Джейк, - я знаю, что вы говорили с ней по телефону, но позвольте мне представить Полин Кингсли, мою сестру и менеджера меня и Селии.

Затем Оби обратил свое внимание на Полин. Он оглядел ее с ног до головы так же внимательно, как и Селию. “Приятно наконец познакомиться с тобой, Полин”, - сказал он. “Ты никогда не упоминал в наших разговорах, что у тебя есть тело, которое может остановить чертов экспресс на его путях”.

Полин улыбнулась. “Думаю, об этом так и не зашла речь”, - сказала она. “Спасибо, что пришли к нам сегодня. Надеюсь, мы сможем вести бизнес вместе ”.

“Возможно, мы сможем”, - согласился Оби. “Я слышал несколько историй о тебе, ты знаешь?”

“А ты?” Спросила Полин.

“Маленькие истории о том, как тебе удалось получить новый контракт для своего брата и его парней несколько лет назад. Для этого действительно потребовались бы некоторые проницательные переговоры ”.

Полин слегка пожала плечами. “Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Оби”, - сказала она ему. “Вы знаете, что National Records никогда не стали бы пересматривать первый контракт с успешной группой”.

“О, они могли бы”, - сказал Оби. “Однако у них должна была бы быть веская причина”.

“Возможно”, - допустила Полин.

Оби улыбнулся. “Заходите все внутрь. Добро пожаловать в студию "Блейк". Как насчет того, чтобы начать эту маленькую вечеринку с экскурсии?”

По мнению Джейка, студия выглядела почти так же, как все остальные, в которых он бывал, хотя, возможно, выглядела немного современнее и была обставлена более приятной мебелью. Однако для семьи Нердли это была комбинированная экскурсия по Тадж-Махалу и Диснейленду вместе взятым. На первом этаже здания располагались три полноценные студии. Двумя из них пользовались, но третьим не пользовались. Оби повел их в пустую студию, чтобы показать все вокруг.

“Основная настройка, как вы можете видеть, по сути, такая же, как в аналоговой студии”, - сказал им Оби. “Естественно, это диспетчерская, где играют инженеры и микшеры”.

Диспетчерская была самой большой в студии и содержала большую часть электроники. Она имела полукруглую форму, с большими окнами, расположенными в круглой половине. В центре комнаты находился микшерный пульт, полный циферблатов, переключателей, рычагов, ручек и, что интересно, компьютерных терминалов, все из которых в данный момент были темными. Это выглядело более сложным, чем кабина 747-го, и, возможно, таковым и было.

Нерли с благоговением провел по нему рукой, лаская его, как будто это были обнаженные бедра Шарон в спальне. “Аудиомастер 9000”, - прошептал он.

“Это прекрасно”, - добавила Шарон, которая, казалось, боялась прикоснуться к нему. Она повернулась к Полин. “Это новейшая технология аудиозаписи”, - сказала она ей. “Он полностью цифровой и оснащен MIDI-интерфейсом, который жестко связан с DAW и оборудованием для генерации входных данных. Вы знаете, что это значит?”

“Э-э ... нет”, - сказала Полин. “На самом деле, нет”.

“Это означает, что мы могли бы использовать это оборудование для идеальной изоляции каждого отдельного инструмента и вокальной дорожки, даже без писка посторонних звуков”, - объяснил Джейк. “Цифровая природа позволяет инженеру отфильтровывать все, кроме желаемого звука, или микшировать другие звуки из MIDI-синтезатора”.

Полин медленно кивнула. “И ... это хорошо, верно?”

“Это более чем хорошо”, - сказал Нердли. “Это именно то, что нам нужно. То, что мы могли бы сделать здесь. Написание начальных треков все равно было бы утомительным занятием, но как только это будет сделано, истинное преимущество цифровых и MIDI-технологий станет очевидным. Наложений не будет. Дополнительное наложение гитары или скрипки может быть записано, а затем изменено на заказ, чтобы вписаться в желаемый раздел. Наложение вокализации также было бы намного проще. Мы могли бы использовать это оборудование для микширования идеальных песен, с каждым нюансом звука под нашим контролем ”.

Оби улыбался. “Твой парень разбирается в аудио”, - сказал он Полин. “Именно поэтому я потратил столько гребаной капусты на оборудование этого места. Музыка кантри переживает возрождение, за некоторые из которых мне нравится думать, что я несу ответственность. Это дает нам неоспоримое преимущество в упаковке нашего продукта наилучшим из возможных способов. Поэтому я ищу лучших музыкантов и молодые таланты, каких только могу, и привожу их сюда, чтобы они оттачивали свое мастерство, как полируют бриллиант”.

“Это звучит очень прибыльно”, - сказала Полин.

“Так и есть”, - заверил ее Оби. “И по этой причине я очень избирательно отношусь к тому, кому предоставляю студийное время. Я разборчив в том, кого я подписываю на свой лейбл, и у меня нет привычки сдавать свою студию в аренду тем, кто не подписан со мной. Видите ли, это деловое решение”.

“Мы видим”, - сказала Полин. “И я даже скажу, что ваша политика имеет смысл”.

“Я рад, что мы здесь на одной волне, дорогая”, - сказал ей Оби.

“Но, - добавила Полин, - я не могу не отметить, что вы действительно пригласили нас сюда для экскурсии по вашей студии. Вы, должно быть, рассматриваете наше предложение на каком-то уровне, иначе вы бы просто послали меня на хуй, когда я связался с вами ”.

Оби улыбнулся. “Может быть, я просто хотел покрасоваться”, - предположил он.

“Ерунда”, - сказал Грег, впервые заговорив внутри здания.

Все повернулись, чтобы посмотреть на него. Оби поднял брови вверх. “Чушь?” - сказал он. “Там, откуда я родом — а это, между прочим, здесь — это может быть истолковано как боевое слово при данных обстоятельствах”.

“Простите меня за откровенность”, - сказал Грег. “Похоже, это был ваш любимый метод общения. В любом случае, вы пригласили нас сюда не только для того, чтобы покрасоваться. Вы бизнесмен, и притом занятой. Ваше время ценно. Я вряд ли думаю, что вы бы потратили это впустую, просто чтобы покрасоваться. Вы хотели, чтобы мы приехали сюда и посмотрели эту студию. Вы чего-то хотите от нас. Как насчет того, чтобы пойти посидеть где-нибудь и поговорить о том, что бы это ни было?

Джейк и Полин теперь свирепо смотрели на Грега. Это было именно то, чего они боялись. Но Оби, казалось, ничуть не расстроился. Он действительно посмеивался.

“Ну, тогда все в порядке”, - сказал он, хлопнув Грега по плечу так сильно, что чуть не сбил его с ног. “Почему бы нам не подняться ко мне в кабинет и не пропустить по маленькой?”

Кабинет Оби на самом деле был довольно скромным. У него был простой дубовый стол с компьютерным терминалом и календарем на нем. Табличка на столе гласила: "ДЕНЬГИ НАЧИНАЮТСЯ ЗДЕСЬ". На стенах позади него были ряды платиновых и золотых пластинок, аккуратно расставленных в эстетически приятном порядке. Ковер был простого землистого оттенка. На стене, примыкающей к письменному столу, находился небольшой бар с холодильником. Перед столом было расставлено шесть стульев. Как раз достаточно для гостей, которых он пригласил. Джейк подозревал, что это не было совпадением.

“Все, угощайтесь напитками”, - сказал им Оби, махнув рукой в сторону бара. “Я нахожу, что эти блюда обычно проходят намного гладче, если их немного смазать”. Затем он бросил несколько кубиков льда в стакан и налил себе "Джек Дэниэлс" на четыре или пять пальцев.

Восприняв это как команду, все подошли к бару и налили себе по чуть-чуть. Джейк, следуя примеру Оби, заказал Джей Ди со льдом. Хотя он не планировал вводить алкоголь в свой организм так рано, он решил, что это деловое решение.

Как только напитки были разлиты, все заняли свои места. Затем Оби поднял тост.

“За переговоры”, - сказал он, поднимая свой бокал. “Пусть они будут плодотворными и выгодными для всех заинтересованных сторон”.

“Переговоры”, - повторили все в унисон, прежде чем сделать глоток из своих напитков.

Джейк почувствовал, как мягкое виски скользнуло по его горлу, согревая его. Он многозначительно кивнул. Хотя, безусловно, в мире есть лучший бурбон, вам не сравниться с неповторимым вкусом "Джека Дэниэлса".

“Тогда хорошо”, - сказал Оби. “Давайте начнем с того, что я скажу вам, что не подлежит обсуждению. Я не подпишу ни одного из вас на свой лейбл. Blake Records специализируется только на музыке кантри, и выступление в стиле рок или поп не способствовало бы нашему имиджу ”.

“Мы понимаем и согласны”, - сказала Полин. “И Джейку, и Селии было более чем достаточно звукозаписывающих компаний. Их главное желание - быть независимыми. Вот почему была создана KVA Records. Мы просто хотим арендовать у вас студийное время ”.

Оби задумчиво отхлебнул из своего бокала. “Я не занимаюсь сдачей в аренду своей студии”, - сказал он. “По-моему, я упоминал об этом ранее. В этом нет никакой прибыли. Эта студия существует для производства записей для моего лейбла, и это ее единственная причина существования ”.

“Неужели из этого правила нет исключений?” Спросила Полин.

“Из каждого правила есть исключения”, - разрешил Оби. “И я, возможно, был бы склонен предоставить один здесь, но вы все должны сделать так, чтобы это стоило моего времени”.

“Мы готовы платить вам триста долларов в час за студийное время”, - сказала Полин. “И нам не потребуется помощь ваших звукорежиссеров. Для этого у нас есть Nerdlys. Все, что нам понадобится, - это технарь для работы с базовым оборудованием ”.

Оби усмехнулся. “Три сотни в час?” сказал он. “Это то место, где ты начинаешь переговоры, Полин? Давай сейчас. Это то, что взяла бы с вас обычная аналоговая студия. Я бы согласился не меньше чем на пятьсот долларов в час при минимальных обязательствах в двести часов, оплаченных заранее ”.

Полин задумчиво кивнула. “Это довольно круто”, - сказала она. “Как насчет четырехсот в час и ста пятидесяти часов самоотдачи?”

“Как насчет пятисот в час и минимум двухсот с оплатой вперед”, - возразил Оби. “Эта часть сделки не подлежит обсуждению”.

“Обо всем можно договориться”, - сказала Полин.

“Не та цена”, - сказал Оби. “У меня есть то, что вам нужно, и, если я не ошибаюсь, у вас не так много других вариантов. Я вроде как чувствую, что вы хотите сохранить эти проекты в секрете, пока у вас не будут готовы мастера. Это исключает все крупные студии звукозаписи, даже если они будут вести с вами бизнес. Это вроде как дает мне монополию, не так ли?”

Полин вздохнула. “Полагаю, так и есть”, - признала она.

“Это так”, - сказал Оби. “Однако я разумный человек. Я мог бы назвать шесть или даже восемьсот долларов в час, и у тебя не было бы другого выбора, кроме как принять это, верно?

“Я не знаю”, - сказала Полин. “Это было бы то, что нам нужно было бы обсудить”.

“Но тебе не нужно говорить больше пятисот в час, а минимум двести?”

Шестеро из них посмотрели друг на друга. Все они кивнули, даже Грег, который обычно был самым разборчивым в стоимости вещей. Полин повернулась обратно к Оби. “Я думаю, мы договорились”, - сказала она.

Оби покачал головой. “У нас пока нет соглашения”, - сказал он. “Это были просто переговоры о цене за студийное время, если я решу предоставить его вам. Есть несколько других аспектов этой сделки, которую я предлагаю ”.

“Есть?” Спросила Полин.

“Есть”, - сказал Оби с улыбкой. “Видите ли, даже пятьсот долларов в час и двести часов самоотдачи ничтожны по сравнению с тем, что я мог бы заработать, если бы один из моих артистов действительно использовал это студийное время для производства нового альбома. Я бы потерял деньги — на самом деле, целую задницу, — сдавая время в аренду актерскому составу, за который я не получаю основного гонорара. Чтобы согласиться на что-то подобное, в этом должно что-то быть для меня”.

Грег заговорил раньше, чем Паулина успела это сделать. “Почему бы нам просто не перейти к делу, Оби, и ты не расскажешь нам, чего ты добиваешься?”

Снова Полин и Джейк уставились на актера, но опять же, Оби, казалось, действительно оценил его искренность.

“Очень хорошо”, - сказал Оби. “Прежде всего, мне придется просить авторские отчисления за любой альбом, который вы спродюсируете в моей студии”.

“Гонорар за простую аренду студийного времени?” Спросила Полин.

“Это то, о чем попросили бы тебя большие люди, не так ли?” возразил он.

“Возможно”, - признала Полин. “На самом деле мы никогда к ним не обращались”.

“Они бы запросили минимум пять процентов”, - сказал им Оби. “Поверьте мне, вы все, я использовал студию National для своего первого независимого альбома, когда вырвался на свободу. Они взимали с меня пятипроцентный гонорар сверх тех гребаных сорока двухпроцентных гонораров, которые они получали за распространение и продвижение. Что касается меня, то я разумный человек, не склонный к неумолимой жадности...”

“Значит, твоя жадность в какой-то момент ослабевает?” - спросил Зануда.

Оби уставился на него на мгновение, а затем расхохотался. “Это чертовски здорово, мой друг”, - сказал он ему. “Смягчается ли моя жадность”. Он покачал головой и еще немного посмеялся, затем, внезапно, снова стал серьезным. “Я буду взимать с вас трехпроцентные авторские отчисления за все альбомы и синглы, выпущенные на моем предприятии, бессрочно, и, учет которых будет подвергаться случайным и внеплановым проверкам фирмой по моему выбору за мой счет всякий раз, когда и сколько раз я сочту это необходимым. Эта цифра и эти условия, такие как моя цена аренды студии, обсуждению не подлежат ”.

Снова Полин посмотрела на свою команду. Все они кивнули ей в знак согласия.

“Согласна”, - сказала она Оби. “Теперь мы договорились?”

Оби покачал головой. “Пока нет”, - сказал он. “Мы еще не обсудили самую важную часть сделки. Все остальное дерьмо - это просто тик-так финансовые показатели, которые на самом деле ни хрена не значат, если разобраться. Самая важная часть - это причина, по которой я просто не повесил трубку, когда ты связалась со мной, Полин. У вас у всех есть то, что мне нужно ”.

“И что это?” Спросила Полин.

Оби улыбнулся и посмотрел на Нердли, которые сидели вместе чуть левее от него. “Эти двое”, - сказал он.

“Мы?” Спросил Билл.

“Что ты имеешь в виду?” - спросила Шарон.

“Вы двое - горячий товар”, - сказал им Оби. “О ваших навыках работы за микшерным пультом и в области аудиотехники ходят легенды, мои занудные друзья. Я хочу, чтобы это было на моей стороне. Любая сделка, которую мы заключим, будет зависеть от того, что вы двое будете работать над обучением моих техников и инженеров ”.

Несколько мгновений все сидели в ошеломленном молчании. Наконец заговорил Билл. “Ну... естественно, мы польщены, Оби, но у нас есть финансовые и временные обязательства перед KVA Records и производством этих двух альбомов. Я не знаю, как мы могли бы взять на себя обязательство поступить к вам на работу в любой момент в ближайшем будущем ”.

“Вы не поступили бы ко мне на работу сами по себе”, - сказал им Оби. “И я понимаю ваши предыдущие обязательства. Чего я хочу, так это чтобы мои техники и звукорежиссеры тесно сотрудничали с тобой и Шэрон, пока вы записываете эти два альбома. Видите ли, мои парни и девушки неплохи в том, что они делают, но они не лучшие из лучших. В основном они молодые люди, только что закончившие школу, и им не хватает опыта в индустрии. Я хочу, чтобы они тренировались под руководством гребаных мастеров — и это то, кем вы двое являетесь ”.

Шарон и Билл посмотрели друг на друга, а затем на Полин. Полин пожала плечами. “Я не вижу никаких недостатков в таких отношениях, - наконец сказала она, - при условии, что Билл и Шэрон отвечают за разработку”.

“Я бы не хотел, чтобы было по-другому”, - сказал Оби. “Предполагается, что мастера должны быть главными”.

“Чтож ... в таком случае, ” сказала Полин, - я думаю, мы...” Она остановилась, когда Оби поднял руку.

“Это еще не все”, - сказал он.

“Есть?” Спросил Джейк.

“Есть”, - подтвердил он. “Прямо сейчас я работаю над новым альбомом, как и Джефф Аппалачи. Оба в настоящее время все еще находятся на стадии разработки, но ... примерно к тому времени, когда вы все закончите записывать свои альбомы, мы должны быть готовы приступить к записи наших. Я хочу, чтобы вы двое участвовали в этих проектах для меня. Ты соглашаешься на это, и, что ж, я думаю, мы заключили сделку ”.

“Это требует значительных временных затрат”, - сказала Полин.

Оби кивнул. “Прими это или оставь”, - сказал он. “Таковы мои условия”.

Еще один взгляд был передан по кругу. Однако, прежде чем кто-либо смог кивнуть или покачать головой, заговорил Грег.

“Я думаю, нам следует оставить это”, - сказал он прямо.

На этот раз Оби не был удивлен его откровенностью. Как и никто другой.

- Подожди минутку... - начал Джейк.

“Грег!” - воскликнула Селия.

“Подожди”, - сказала Полин.

Оби покачал головой. “Я думаю, что мое предложение было довольно щедрым”, - сказал он. “Даже благотворительным. И это, как и все остальное, что мы обсуждали, обсуждению не подлежит ”.

“Все подлежит обсуждению”, - сказал Грег тихим голосом, потягивая из своего напитка. “Это единственное жесткое правило, особенно когда ты играешь с позиции силы”.

“Кем вы все, безусловно, не являетесь”, - сказал Оби. “Никаких переговоров об условиях. На самом деле, я примерно на волосок от того, чтобы просто вышвырнуть вас всех отсюда ко всем чертям и забыть обо всем этом ”.

“Нет, нет”, - сказала Полин. “Для этого нет причин. Твои условия таковы...”

“Неприемлемо”, - сказал Грег. “Это то слово, которое вы ищете. Он хочет захватить нашу инженерную команду на какой-то неизвестный срок по своему выбору, как раз тогда, когда наши усилия начнут приносить плоды. И он хочет сделать это без компенсации? Это неприемлемо!”

“Тогда у нас нет сделки”, - тихо сказал Оби, его глаза впились в Грега.

“В самом деле, Грег”, - сказала Полин. “Я собираюсь настаивать на том, чтобы ты немедленно вышел из этих переговоров. Я здесь управляющий”.

“Да”, - сказал Грег. “И ты уступаешь каждому его требованию без боя. Ты называешь это переговорами? Я нет. Я называю это капитуляцией. Вы никогда не позволяете своему оппоненту задавать тон, как это сделал Оби здесь сегодня. Финансовые условия, о которых вы договаривались, были достаточно плохими, но позволить ему похитить Нердли? Это возмутительно, особенно когда вы понимаете, что это то, чего он на самом деле добивается, что для него действительно важно. Договаривайтесь, люди! Если ты этого не сделаешь, это сделаю я. В конце концов, у меня есть миллион моих собственных долларов, вложенных в это шаткое предприятие. Я буду заботиться о своих интересах, если ты этого не сделаешь”.

Все смотрели на него в ошеломленном молчании — все, кроме Оби, который оценивал его, как один игрок в покер другого.

“Могу я сделать встречное предложение?” Спросил его Грег.

“Я слушаю”, - тихо сказал Оби.

“Финансовые условия согласованы”, - сказал он. “Гонорары, прокат, аудит, все это, как и предлагалось. Это вполне разумные условия ”.

Оби кивнул. “Продолжай”.

“Что касается the Nerdlys, они будут тренировать ваши команды во время производства двух альбомов, которые мы здесь собираемся записать. Они сделают все возможное, чтобы передать свои знания и опыт вашим сотрудникам. После этого сделка будет заключена. Если эти альбомы будут продаваться так, как мы надеемся, мы вернемся ко вторым альбомам в течение года. Обучение может продолжиться в это время ”.

Оби на мгновение прикусил губу, а затем сделал еще глоток из своего напитка. Все это время он продолжал пристально смотреть на Грега. Наконец, он покачал головой. “Я хочу, чтобы The Nerdlys, по крайней мере, были на моем грядущем альбоме”, - сказал он. “Я делаю кое-какие экспериментальные вещи и хочу, чтобы они приняли участие. Я исключу Аппалачи из предложения ”.

Грег на мгновение задумался, а затем кивнул. “Это разумно, - сказал он, - если мы ограничим количество времени, в течение которого они могут быть у вас. Как насчет максимум ста часов?”

- Максимум двести, - возразил Оби.

“Максимум сто пятьдесят, - парировал Грег, - и, конечно, вы заплатите им за их усилия по стандартной ставке звукорежиссера плюс десять процентов”.

“Заплатить им?” Рявкнул Оби. “Ты что, с ума сошел?" Заплатить им за привилегию, что я оказал вам услугу?

“Одолжение в глазах смотрящего”, - сказал Грег.

Оби глубоко вздохнул и выдохнул. “Только стандартная норма”, - возразил он.

“Стандарт плюс пять”, - парировал Грег.

Оби продолжал смотреть. Прошло десять секунд. Теперь все смотрели с благоговением, захваченные драмой.

“Хорошо”, - сказал Оби, протягивая руку. “Я думаю, мы договорились”.

Грег пожал ему руку. Затем он повернулся к Полин и Джейку. “И вот как ты это делаешь”, - самодовольно сказал он.

На следующий день, сразу после полудня, самолет Джейка снова был в воздухе, направляясь на юг, в аэропорт Санта-Моники, где он базировался. На борту этого рейса были только Джейк и Полин, поскольку Селия и семейство Нердли решили вернуться домой с Грегом на борту его зафрахтованного "Лира". Джейк не винил их. Поездка была бы более быстрой и роскошной — например, на борту была бы настоящая ванная комната — и напитки подавались бы, хотя вполне вероятно, что, если бы все остальные чувствовали себя так же, как Джейк, этого, вероятно, было бы немного.

Джейк и Полин оба страдали от похмелья средней интенсивности. Оби, получив контракт, составленный Полин (“Изложи его простым английским языком, в котором будут изложены условия, на которые мы согласились”, - настаивал он. “Не пытайтесь вставить в это что-нибудь из этих модных адвокатских речей. Если мне придется позвонить своему адвокату, чтобы он перевел это, сделка расторгается”.) и подписан всеми участниками, зарекомендовал себя щедрым хозяином. Поскольку было четвертое июля, он воспользовался своим личным лимузином и нанятым водителем, чтобы свозить их всех на экскурсию по своему городу — то есть они посетили его любимые бары и напились как рыба. Все в городе знали Оби, и он был популярной фигурой, отчасти из-за своего статуса знаменитости, отчасти потому, что он делал крупные пожертвования на городские программы, такие как библиотека, больница и музыкальная программа средней школы, но в основном потому, что он был дружелюбным, приземленным парнем, который мог завязать разговор с кем угодно и обычно угощал их выпивкой в процессе. К тому времени, как они добрались до городской набережной на впечатляющий фейерверк (указанный показ также был щедро профинансирован Obie), все они были в стельку пьяны. И они не переставали пить во время празднования независимости Америки с помощью взрывчатки, запускаемой с воздуха. Было около одиннадцати, когда Джейк, наконец, налил себе в постель.

“Хорошо”, - сказал Джейк сестре, наблюдая за стрелкой высотомера. “Мы уже прошли десять тысяч футов. Кабина пилота больше не стерильна”.

“Блин”, - кисло сказала Полин. “Если мы будем продолжать так подпрыгивать, через минуту кабина пилота станет серьезно нестерильной”.

“Это турбулентность, вызванная береговым ветром, поднимающимся над прибрежным хребтом”, - сказал он ей. “Это должно немного сгладить, когда мы продвинемся дальше вглубь страны”.

Самолет сделал еще один впечатляющий крен, заставив Полин застонать. “Будем надеяться, что это так”, - проворчала она.

Они подпрыгивали и мчались вперед еще несколько минут, но к тому времени, когда Джейк выровнял их на высоте шестнадцати тысяч футов, худшее действительно было позади. Полин наконец снова открыла глаза.

“У тебя все в порядке, сестренка?” Спросил ее Джейк.

“Я не привыкла так пить”, - сказала она. “Мне следовало остановиться после второго бара”.

“Вы определенно, казалось, достаточно хорошо проводили время”, - отметил он. “Похоже, вы с Оби вроде как поладили. Есть шанс, что он когда-нибудь присоединится к клану Кингсли?

“Да,” кисло сказала она, “как будто я хочу стать четвертой женой какого—то похотливого старого козла - особенно с учетом того, что брачный контракт, который он заставляет подписывать своих женщин, легендарен”.

“О да?” Спросил Джейк.

“Фиксированные алименты, которые оговариваются до вступления в брак, выплачиваются в течение двух третей срока брака в сочетании с немедленной выплатой половины всей чистой зарплаты, которую Орен Блейк II, частное лицо, а не корпорация с ограниченной ответственностью, получал в течение брака. Алименты на ребенка, если таковые имеются, должны быть оговорены во время развода. И, конечно, стандартное соглашение о том, что нижеподписавшаяся жена лишится всего этого в случае неверности ”.

“Я предполагаю, что этот пункт не распространяется на неверность со стороны Оби”, - сказал Джейк. Оби был абсолютно печально известен своим распутством, особенно когда находился в дороге.

“Это было бы правильным предположением”, - подтвердила она.

Джейк многозначительно кивнул. Что касается добрачных соглашений, то это было хорошее. Он не мог представить, что у него хватит наглости на самом деле попросить женщину подписать что-то подобное. Как бы ты вообще заговорил об этом? Когда бы ты заговорил об этом? Сразу после того, как сделал предложение? И что за женщина вообще стала бы подписывать что-то подобное?

“Ну, в любом случае, - сказал Джейк, - я рад, что мы смогли договориться с ним. Использование этой студии звукозаписи придаст нашей музыке блеск. И самое главное, мы можем собрать все это воедино в разумных пределах конфиденциальности ”.

“Мы, безусловно, заплатим за это высокую цену”, - сказала она. “Я полагаю, вы произвели расчеты? Пятьсот долларов в час, умноженные на двести часов работы, составляют сто тысяч, выплачиваемых авансом. Это не такая уж ничтожная сумма ”.

“О, это будет нечто большее”, - сказал Джейк. “Ни за что на свете мы не сможем записать и сведать два альбома всего за двести часов времени. Черт возьми, мы потратили почти триста часов на Линии на Карте в одиночку, и это было тогда, когда мы в какой-то степени царили как Ботаники. Нам придется выпустить его облигации на этих альбомах”.

Полин пристально посмотрела на него. “О каком количестве времени мы говорим?” спросила она.

Джейк на мгновение задумался. “Ну, оцифровка студии несколько сократит время микширования, как только мы запишем основные треки, так что, возможно, в итоге все будет не так уж плохо, но... что ж... Я не думаю, что двести часов на альбом - это необоснованная оценка ”.

“Итак... по меньшей мере двести тысяч только для того, чтобы заполучить мастерса в свои руки”, - сказала она. “И тогда нам придется вечно выплачивать Obie трехпроцентные авторские отчисления со всех продаж”.

“Таков уговор”, - сказал Джейк. “Ты сам это записал, помнишь?”

“Я помню”, - вздохнула она. “И все могло быть еще хуже ... если бы не Грег”.

Джейк усмехнулся. “Да”, - сказал он. “Я думаю, мы, возможно, немного недооценили его?”

“Мы сделали”, - признала она. “Я была зла на него, когда он так взвесил ситуацию. Я хотела надрать ему задницу прямо тогда и там, но ... он был прав. Он знал, где и как ударить по Оби, чтобы мы могли повернуть ситуацию в свою пользу — настолько, насколько это вообще возможно было сделать в нашу пользу ”.

“Вероятно, нам следовало догадаться, что он будет проницательным оператором”, - сказал Джейк. “В конце концов, он провел последние пятнадцать лет, ведя переговоры о контрактах на съемки фильмов. Я думаю, ты не сможешь стоить пятьдесят миллионов, если будешь плохо заключать сделки.

“Полагаю, что нет”, - согласилась она. “Я просто хотела бы, чтобы он не был таким напыщенным. Иногда он сводит меня с ума своим снобизмом. И когда он начинает рассказывать мне, как управлять тобой и Селией... это приводит в бешенство. Он ничего не знает об управлении музыкантами, о продюсировании музыки. Вот почему нам пришлось выгнать его из чертовой студии, помнишь?”

“Я помню”, - сказал Джейк. Это было неловкое время в их отношениях.

“Вчера он совершил хороший поступок, Джейк, но он также совершил и плохой поступок. Я не могу допустить, чтобы он думал, что может подорвать меня, когда дело доходит до управленческих решений. Я отвечаю за повседневную работу KVA Records. Только один человек может быть ответственным. Это нужно разъяснить ему ”.

“ Я снова поговорю с Си о повседневных делах, ” сказал Джейк, “ но... Он глубоко вздохнул.

“Но что?” Спросила Полин.

“Я когда-нибудь рассказывал тебе историю о том, как мы впервые зарегистрировались у Шейвера, нашего так называемого менеджера до тебя?”

“Парень, который трахнул тебя, как бангкокскую шлюху”, - сказала она. “Нет, ты никогда не рассказывал мне эту историю”.

“Да, ” сказал Джейк со вздохом, “ это были не самые продуктивные деловые отношения, которые мы когда-либо налаживали, это точно, но когда мы впервые встретились с ним, он попытался облапошить нас еще хуже, чем то, чем мы закончили. Он пытался выжать из нас тридцать процентов, утверждая, что это его стандартная ставка за подписание контракта с неизвестной группой ”.

“Тридцать процентов?” Переспросила Полин. “Это возмутительно. Двадцать - отраслевой стандарт для новых групп. Успешные устоявшиеся действия на самом деле могут сойти с рук за десять-пятнадцать ”.

“И мы знали это в то время”, - сказал Джейк. “Тем не менее, мы отчаянно хотели подписать контракт, и он без обиняков сказал нам, что это тридцать процентов, иначе он отправится на автостраду. Видите ли, тогда он увидел наш потенциал, и ему очень сильно захотелось использовать нас ради каждого цента, который он мог из нас выжать. Он обманул нас. Мэтт— который в то время был нашим лидером, хотел уступить ему. Он не хотел рисковать потерей нашей связи с контрактом на запись ”.

“Но он не сдался”, - сказала Полин. “Я помню, что ваш фактический контракт с Shaver был на двадцать один процент”.

“Мэтт сдался. Как и остальные ребята. Я пришел к выводу, что Шейвер блефовал с нами, и я вмешался. Я бросил вызов Шейверу, сказал ему, что откажусь подписывать контракт на сумму, превышающую двадцать процентов. Мэтт был взбешен. Он угрожал мне насилием, но я был прав и стоял на своем. Это Шейвер сдался, когда понял, что может полностью потерять нас. Он удержал этот один процентный пункт выше двадцати только для того, чтобы сохранить лицо перед самим собой, и я позволил этому сохраниться, но он был тем, кто уступил ”.

Полин посмотрела на своего брата с несчастным выражением лица. “Я вижу параллель с нашей вчерашней ситуацией”, - сказала она ему. “Что ты пытаешься сказать?”

“Я говорю, что есть время и место, когда кто-то может выступить и заявить о себе, даже если он не главный. Я сделал это с Шейвером, а Грег сделал это с Оби. В обоих случаях цель оправдывала средства. У нас впереди много сложных переговоров, сестренка. Нам нужно будет договориться с одной из звукозаписывающих компаний о ставках роялти, условиях распространения и продвижения. Нам нужно будет договориться о степени контроля, который мы сохраняем за собой в отношении способа выпуска наших продуктов. Во всем этом вы останетесь твердым руководителем, но я думаю, что, возможно, было бы неплохо иметь боевую собаку на поводке, присутствующую на этих переговорах ”.

Ей явно не понравилось это предложение, но она была достаточно умна, чтобы увидеть его достоинства. “Я полагаю, ты прав”, - согласилась она.

“Я поговорю с Селией о том, чтобы заставить его отдыхать изо дня в день”, - пообещал он. “Но я хочу, чтобы он был рядом, когда мы сядем с исками, чтобы обсудить условия, хорошо?”

Она кивнула. “Достаточно справедливо”, - ответила она.

Тем временем в 610 воздушных милях к югу Мэтт Тисдейл, бывший соло-гитарист группы Intemperance, человек, который когда-то называл себя братом Джейка Кингсли, сам страдал от похмелья. Он отпраздновал день рождения своей страны вечеринкой в своем доме стоимостью в два миллиона долларов на пляже недалеко от города Сан-Хуан-Капистрано. День независимости был лишь заглавной темой вечеринки. Мэтту вряд ли нужна была причина, чтобы устроить одно из своих печально известных сборищ.

Он открыл глаза, морщась от света, льющегося из панорамного окна его главной спальни. Он был обнажен и благоухал сексуальным мускусом, его голова ритмично стучала в такт биению сердца, во рту было сухо, как в Сахаре. Он повернул голову вправо и увидел такое же обнаженное тело Ким Ковальски — бывшей порнозвезды, известной как Мэри Энн Каммингс, — свернувшейся в позе эмбриона рядом с ним. Она слегка похрапывала, ее дыхание было глубоким и ровным. Ким теперь почти постоянно жила в доме Мэтта — последние полтора года, — но она не жила там официально. Мэтт позаботился об этом. У нее все еще был собственный дом в Лос-Анджелесе, хотя в последнее время она редко его посещала. Он даже не называл ее своей девушкой, хотя в некоторых штатах они фактически считались бы супругами по гражданскому праву. Ни одна сука никогда не собиралась предъявлять права на Мэтта Тисдейла.

Он посмотрел на часы на стене, увидев, что только что перевалило за полдень. Господи, подумал он, во сколько мы легли спать? Он не был до конца уверен. Как часто случалось на одной из его вечеринок, его мозг перестал записывать воспоминания в какой-то момент, прежде чем он действительно лег спать, но у него было достаточно четкое воспоминание о том, как он пил текилу с Ким и какой-то стриптизершей, которую она пыталась нанять для порнопроизводства, над которым работала ее начинающая компания — Mary Ann Cummings Productions. Это было в 4:30 утра. Он вспомнил, как посмотрел на часы в гостиной. Они обсуждали возможность небольшого секса втроем, чтобы показать ей, чего от нее можно ожидать, если она согласится подписаться. Произошло ли это? Он не помнил, чтобы у него был секс втроем, но он также не помнил, чтобы у него не был секс втроем.

Он оглядел комнату. В постели с Ким определенно не было стриптизера, хотя это так или иначе не было доказательством. Все гости на вечеринки Мэтта были приглашены с пониманием того, что они не позволят солнцу взойти над ними там. Заходи, отрывайся, наслаждайся моим гостеприимством, а потом убирайся нахуй - таков был девиз, который был совершенно ясен. Иногда он даже печатал это на настоящих приглашениях.

Он посмотрел направо, на тумбочку со своей стороны кровати, и увидел там три скомканные обертки от презервативов. Аааа, значит, в какой-то момент после 4:30 здесь произошло небольшое действо. Если бы он просто трахал Ким в одиночестве, не было бы никаких презервативов. Ким принимала таблетки — единственная женщина в его жизни, которой он когда-либо доверял, — и, поскольку она больше не выступала в роли актрисы фильмов для взрослых, болезнь больше не вызывала беспокойства — по крайней мере, это было до тех пор, пока Мэтт сам закрывал свое оружие всякий раз, когда ругал кого-то, кто не был Ким, и до тех пор, пока Ким следила за тем, чтобы любое оружие, кроме оружия Мэтта, которое проникало в нее, также закрывалось. Это были нетрадиционные отношения, но они сработали.

Интересно, как она? подумал он, поднимаясь с кровати. Она была довольно симпатичной шлюшкой. Жаль, что я не могу вспомнить, чем мы занимались. Ну что ж. Иногда так бывает в жизни. В какие-то дни ты помнил секс втроем, в какие-то - нет. Может быть, Ким вспомнила бы, что произошло, и смогла бы рассказать ему.

Он медленно поплелся через спальню, направляясь в ванную. Он только месяц назад отпраздновал свой тридцать второй день рождения, но случайный наблюдатель мог бы подумать, что он на десять лет старше, основываясь на внешности. Проблема была не в его теле. Напротив, он был в довольно хорошей форме. Широкоплечий, ростом пять футов десять дюймов, его руки, хотя и покрытые татуировками, были мускулистыми и выглядели мощно, живот был плоским, а грудь, хотя и тоже покрытая татуировками, была снабжена набором четко очерченных грудных мышц. На его лице были заметны эти незаработанные годы. Годы курения сигарет, нюхания кокаина по граммам и употребления алкоголя, как воды, взяли свое. У него были постоянные мешки под глазами, на щеках образовались морщины. Даже его волосы, которые все еще ниспадали значительно ниже плеч и которые он перестал красить в черный цвет несколько лет назад, выглядели усталыми и поношенными. И она начала редеть спереди — его лоб рос примерно на полдюйма в год. Иногда, когда он смотрел в зеркало в эти дни, ему было трудно сопоставить отражение, смотрящее на него в ответ, с тем, что он чувствовал внутри.

Кто этот старый ублюдок? он бы удивился. Как, черт возьми, он сюда попал? Какого хрена я с собой делаю?

Он справился бы с такими прозрениями в типичной манере Мэтта Тисдейла. Он просто перестал так часто смотреться в зеркало, особенно когда впервые проснулся после вечеринки.

Сейчас он использовал такую стратегию. Он опорожнил мочевой пузырь в туалете, почистил зубы, а затем встал под душ такой горячей воды, какую только мог физически выдержать. Он побрил лицо в душе, действуя исключительно на ощупь. Затем он расчесал свои длинные волосы, надел синие джинсы и футболку с названием печально известного курорта в Кабо-Сан-Лукас, надел ботинки и носки, и все это, даже не взглянув в зеркало.

Сегодня не было бы никаких прозрений.

Ким все еще крепко спала, поэтому он вышел из спальни в основную часть дома. Не было никаких признаков того, что пьяная, накачанная кокаином вечеринка с более чем тридцатью гостями закончила свою десятичасовую серию всего шесть часов назад. Все столы были чистыми и протертыми, мусор убран, паркетные полы и ковры аккуратно пропылесосены и подметены, посуда вымыта и убрана. Это, должно быть, работа Кармен, его экономки. В шестьдесят четыре года она была так же требовательна к чистоте, как кадровый адмирал военно-морского флота. Она неустанно работала, убирая беспорядок, который Мэтт и его друзья умудрялись устраивать, и она даже глазом не моргнула и бровью не повела, когда в этом беспорядке были кокаиновые зеркала, использованные презервативы или даже, при случае, странная секс-игрушка со страпоном. За все это ей неплохо платили. Мэтт выплачивал ей компенсацию в размере тридцати шести тысяч долларов в год, плюс проживание и питание, плюс ежегодная рождественская премия, которая всегда исчислялась пятизначными числами. Его дворецкий Чарльз и кухарка Луиза получили аналогичную компенсацию. Хотя Мэтт по-прежнему испытывал сильную ненависть к Джейку Кингсли и по-прежнему считал его главным виновником смерти Даррена Эпплмана, их бывшего басиста, он многому научился у него в том, как следует обращаться со своими слугами.

Мэтт последовал за его носом на кухню, где Луиза, которая, казалось, всегда точно знала, когда он собирается встать с постели, готовила для него омлет с чили верде. Она приветствовала его своим обычным "buen dia, сеньор", а затем сказала, что завтрак будет подан через три минуты.

“Спасибо, дорогая”, - ответил Мэтт. “Надеюсь, ты приготовила сегодня что-то особенно острое”.

“Действительно”, - сказала она с улыбкой. Она знала, что ее босс считает острую пищу лекарством от похмелья — чем острее, тем лучше, — и она видела, в каком состоянии находится дом раньше.

За маленьким столом в углу кухни сидел Чарльз, дворецкий, хотя он делал гораздо больше, чем просто бодался. Он был номинальным надзирателем за двумя другими слугами и главным бухгалтером всех домашних финансов. Он отслеживал встречи и обязательства Мэтта, обязательно напоминая ему и, при необходимости, беспокоя его, чтобы убедиться, что они были посещены. Он организовал все ремонтные работы по всему, что имело отношение к дому, и позаботился о том, чтобы они были выполнены. Он был, как часто говорил ему Мэтт, “самой гребаной вещью в этом доме после моего члена и моей Страты”. Хотя Мэтт не был привередлив в одежде своих слуг, Чарльза никогда не видели на дежурстве в чем-то меньшем, чем в парадных брюках и рубашке с галстуком. Сейчас он был одет соответственно и что-то выстукивал на компьютере IBM на своем рабочем месте.

“Как дела, Чаки?” Мэтт приветствовал его, наливая большой стакан свежевыжатого апельсинового сока из кувшина в холодильнике.

“ Доброе утро, сэр, ” ответил Чарльз, ничем не показывая, насколько его раздражает обращение ‘Чаки’. “Я надеюсь, вы хорошо провели время прошлой ночью?”

“Я думаю, что да”, - сказал Мэтт. “Я почти уверен, что устроил небольшой секс втроем с Ким и стриптизером в предрассветные часы, хотя на самом деле я этого не помню”.

“ Это, должно быть, та молодая леди, для которой я вызвал такси сегодня утром в шесть часов, ” сухо сказал он. “От нее действительно пахло так, как будто она могла участвовать в подобном мероприятии. Она сказала мне, что я должен поблагодарить вас за ваше гостеприимство и что она свяжется с мисс Ковальски на этой неделе по поводу сделанного предложения ”.

“Часов в шесть, да?” Задумчиво сказал Мэтт. “Неудивительно, что я все еще чувствую себя пьяным. Наверное, так и есть”.

“Несомненно, сэр”, - сказал ему Чарльз. “Хотите, я попытаюсь перенести вашу встречу на сегодня?" Я знаю, что у вас есть правило, касающееся деловых встреч в состоянии алкогольного опьянения ”.

Мэтт на мгновение задумался над этим, а затем покачал головой. “Нет”, - сказал он. “Собрание не раньше трех часов. К тому времени я буду в порядке. Кроме того, мне действительно нужно поговорить с этим придурком Кроу о выпуске моего альбома. Если я откажусь сегодня, он сделает все возможное, чтобы попытаться отложить меня еще на неделю или две. Я не могу допустить этого дерьма ”.

“Как пожелаете, сэр”, - сказал Чарльз. “Я распорядился, чтобы лимузин заехал за вами в час пятнадцать. Движение сегодня должно быть слабым, поскольку это день после праздника. Я не ожидаю, что вам потребуется более одного часа двадцати минут, чтобы добраться до места назначения ”.

“Ты мужик, Чаки”, - сказал ему Мэтт, хлопая его по плечу. “Мне понадобится немного выдохнуть, когда я вернусь домой. Как со снабжением?”

“Все, что вы приготовили для своих гостей прошлой ночью, съедено”, - сказал он.

“Все это?” Спросил Мэтт. “Иисус, блядь, Христос! Это было дерьмо на десять штук, которое я выпустил перед выпуском”.

“ Похоже, вашим гостям было неплохо, ” сказал Чарльз. “У тебя все еще есть три грамма боливийских хлопьев в твоем сейфе, а также четыре грамма перуанских в твоем запасе для спальни”.

“Хорошо”, - сказал Мэтт, кивая. “Давай, достань мне немного боливийского и положи в миску в гостиной. И пусть меня ждут хороший скотч и пепси”.

- Как пожелаете, сэр, - согласился Чарльз.

“И вам, вероятно, следует начать думать о том, чтобы запастись новым запасом спиртного для развлечения. В конце концов, если эта встреча пройдет так, как я планирую, скоро состоится вечеринка по случаю выхода моего альбома, и это будет чертовски эпично ”.

“Я начну работать над этим сегодня”, - заверил его Чарльз.

Луиза принесла его завтрак к столу. Он рассеянно поблагодарил ее, а затем сел, чтобы съесть его. Сначала его желудок заурчал, но вскоре острый перец чили и чудесная текстура ее любовно приготовленного мяса начали делать свое дело. Тошнота и головокружение, с которыми он боролся, начали проходить — не так быстро, как после нескольких порций кока-колы, но это было начало.

Как только он закончил есть, Луиза смела посуду и отнесла ее в раковину. Поскольку она отвечала за кухню, именно она заботилась о приготовлении блюд изо дня в день. К тому времени, когда Мэтт вернулся после дефекации после вечеринки, кухня снова была сверкающей, а Чарльз разговаривал по телефону с одним из своих знакомых, договариваясь о доставке поздним утром шести граммов боливийского кокаина, который должен был быть помещен в контейнер для хранения развлечений в сейфе Мэтта.

Лимузин забрал Мэтта точно в назначенное время и доставил его к крыльцу Здания Национальных рекордов в Голливуде в двадцать две минуты третьего. Он вошел в вестибюль здания и был встречен несколькими туристами, которые узнали его и хотели получить автограф. Он подписал три или четыре автографа, пока кто-то не задал запретный вопрос.

“Чувак”, - спросил длинноволосый серфингист лет двадцати, когда Мэтт поднял ручку, чтобы подписать листок бумаги, - “вы с Джейком и остальными из ”Невоздержанности" когда-нибудь снова будете вместе?"

“Нет”, - ответил Мэтт, впиваясь взглядом в серфера с достаточной злобой, чтобы заставить мужчину сделать шаг назад. Он вернул листок бумаги без подписи. “Невоздержанности больше нет. Мы никогда не будем снова вместе. Я думал, что ясно выразился по этому вопросу ”.

“Эээ... извини, чувак”, - пробормотал серфер, рассеянно забирая газету обратно. “Я просто подумал, что ... с тех пор... ты знаешь... вы были величайшей гребаной группой на Земле... Я имею в виду, разве вы не в долгу перед людьми?”

“Я никому ничего, блядь, не должен”, - сказал Мэтт. “Извините меня. Мне нужно кое-что сделать”.

С этими словами он ушел, направляясь к лифтам. Он прошел через контрольно-пропускной пункт службы безопасности, не останавливаясь. Охранники знали, что лучше не задавать вопросов Мэтту Тисдейлу. Три минуты спустя он был на верхнем этаже, стоя во внутреннем кабинете Стива Кроу, своего представителя A & R в связи с его предстоящим альбомом.

“Я здесь”, - сказал он секретарю. “Давайте запустим это шоу в дорогу”.

“Э-э-э... добрый день, мистер Тисдейл”, - сказала встревоженная секретарша. “Вы все еще немного рановато пришли на прием. Если вы не возражаете, присядьте, пока...

“Какого хрена?” Спросил ее Мэтт, не делая движения, чтобы сесть. “У него там что, опять Майки, блядь, Гарсия, чавкает из своего шланга?”

“Э-э... нет”, - сказала она. “Мистер Кроу один, но...”

“Тогда давайте начнем это дерьмо”, - сказал Мэтт. “Возьми этот гребаный телефон и скажи ему, что я здесь”.

Она сняла трубку и сказала Кроу, что он на месте. Она, казалось, почувствовала большое облегчение, когда ей сказали идти вперед и впустить его.

“Мистер Кроу сейчас примет вас”, - сказала она.

“Спасибо, детка”, - сказал он.

Стив Кроу выглядел так же, как и в первый день, когда Мэтт встретил его. Это было восемь лет назад —Боже, неужели прошло так много времени? Мэтт задумался — когда он заменил первого представителя A & R группыIntemperance Макса Акардио, который был немного деспотичен во время спора о том, что группа делает с заранее написанным материалом. У него по-прежнему были безукоризненно уложенные волосы, сшитая на заказ одежда, единственная золотая серьга в правом ухе, постоянные солнцезащитные очки, закрывающие глаза, и все та же ненадежная ухмылка на лице. Он был змеей, как и почти все высшее руководство National Records, но он был дьяволом, которого знал Мэтт, и именно поэтому он не сопротивлялся, когда National назначила его для своей сольной работы.

“Мэтти, дружище”, - поприветствовал Кроу, улыбка стала такой широкой, что казалось, его челюсть действительно может отделиться. “Рад тебя видеть. Как они висят?”

“Высоко и туго”, - сказал ему Мэтт. “Так они всегда делают, когда мне приходится посещать это гребаное место”.

Стив рассмеялся, как будто это была самая смешная вещь, которую он когда-либо слышал. “Присаживайтесь”, - пригласил он. “Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Или, может быть, какой-нибудь удар?”

“Ты же знаешь, я никогда не обвиняю тебя в этом дерьме, Кроу”, - сказал Мэтт, усаживая свой зад на стул. “Почему ты всегда спрашиваешь?”

“Просто пытаюсь быть хорошим хозяином”, - сказал Кроу. “Могу я вам вообще что-нибудь принести?”

“Ничего”, - сказал Мэтт. “Я здесь, чтобы обсудить кое-какие дела. Может, пропустим все эти дурацкие прелюдии и просто перейдем к делу?

“Без проблем”, - сказал он, пожимая плечами. “Что у тебя на уме?”

“Альбом, конечно. Вы, ублюдки, все откладываете и откладываете релиз уже несколько месяцев. Я хочу, чтобы она появилась на полках как можно скорее ”.

“Что ж ... это то, чего мы тоже хотим, Мэтт. Мы выпускаем его как можно скорее. Пока мы говорим, он находится в очереди на производство. Просто есть товары с более высоким приоритетом, которые необходимо произвести в первую очередь ”.

“Чушь собачья”, - сердито сказал Мэтт. “Не пытайся пускать дым мне в гребаную задницу, Ворон. Мои щеки слишком тугие для этого дерьма. Мы завершили этот мастер-класс еще в конце марта. Он должен был появиться на полках магазинов к маю, но он все еще стоит в вашей гребаной очереди, а мы даже не начали говорить о том, чтобы организовать тур. Что, черт возьми, здесь происходит?”

Кроу покачал головой. “Никакого заговора не происходит, Мэтт”, - сказал он. “Просто у нас есть несколько проектов, ожидающих выхода, и наши производственные возможности ограничены. Мы должны соответствующим образом планировать эти мероприятия. И если выпуск альбома не неизбежен, то нет смысла работать над туром. Туры, как вы знаете, должны совпадать с выходом альбома”.

“Я, блядь, знаю, как работает система”, - сказал ему Мэтт. “Вот почему я знаю, что у вас, трусливых маленьких придурков, есть какая-то причина задерживать меня. Я не собираюсь с этим мириться. Теперь скажи мне, в чем причина, и мы сможем начать говорить о том, как это обойти ”.

“Нет никакой причины”, - настаивал он. “Просто это...”

“Ворон”, - перебил Мэтт, сверля его взглядом. “Не могли бы вы просто отказаться от роли слизняка-звукорежиссера-разговаривающего-со-свежим-молодым-талантом-который-мы-собираемся-использовать на этой встрече? Я слишком много раз обходил этот гребаный квартал с вами, подтирками для задниц, чтобы это дерьмо сработало на мне ”.

Кроу на мгновение вернул ему пристальный взгляд, а затем вздохнул. “Хорошо”, - сказал он. “Мы говорим прямо”.

“Надеюсь, прямее, чем ты”, - пробормотал Мэтт.

“Эй, сейчас”, - предупредил Кроу.

Мэтт поднял руку в знак умиротворения — это было самое близкое, что он мог придумать, чтобы извиниться перед кем—то, - а затем вернул свой стальной взгляд. “В чем дело?” - спросил он.

“Это сложно”, - сказал Кроу.

“Я умный парень”, - заверил его Мэтт. “Уверяю тебя, я могу следовать за тобой”.

Кроу кивнул. “Что ж... в первую очередь это связано с маркетингом вашего проекта, лучшим способом добиться от него максимальных продаж ”.

“Маркетинг?” Спросил Мэтт, закатывая глаза. “Моему дерьму не нужен никакой навороченный маркетинг, просто базовое продвижение и насыщенная трансляция вырезок из релиза на хард-рок-радиостанциях. Оно будет продаваться само по себе”.

Еще один вздох Кроу. “В том-то и дело, Мэтт”, - сказал он. “Ребята из отдела маркетинга и рекламных акций не так уверены, как вы, в потенциале проекта”.

“Почему, черт возьми, нет?” Спросил Мэтт. “Я записал восемь чертовых треков с одними из лучших гитарных работ, которые когда-либо были записаны на любом носителе. Я вкладываю свое гребаное сердце и свою гребаную душу в это дерьмо, и оно зажигает. В этой стране и по всему миру миллионы обожающих Мэтта Тисдейла фанатов, которые проглотят это дерьмо, как только услышат его. Они собираются стащить эти альбомы с полок, как будто это гребаные резинки в той аптеке на Вестерн-авеню ”.

“Э-э-э... интересная аналогия, ” вынужден был признать Кроу, “ но дело в том, что ... мы ... э-э, то есть они считают, что отсутствие даже элементарной аудиотехники в вашем проекте нанесет ущерб трансляции и продажам ”.

Лицо Мэтта потемнело и стало хмурым. “Опять это дерьмо с наложением”, - прорычал он. “Вы, ублюдки, когда-нибудь забудете об этом дерьме?”

Наложение было чем-то, что делалось практически на каждом альбоме, выпущенном с момента появления современных студий звукозаписи в середине двадцатого века. Это была практика добавления дополнительных инструментальных или вокальных треков поверх основных мелодий, чтобы улучшить звучание музыки для радиоэфира и потребителя пластинок. Например, некоторые группы, такие как Intemperance, использовали их минимально (на этом всегда настаивал Мэтт), а некоторые группы, такие как Boston, Queen или Rush, использовали их широко, вплоть до того, что иногда было трудно воспроизвести их готовый продукт вживую. Мэтт был убежденным консерватором, когда дело доходило до наложений. Он считал их нечестными — искажающим представление об искусстве — и, как таковой, он отказался допускать какие-либо наложения любого рода на любой из треков своего альбома. И как признанный артист, он настоял на том, чтобы его контракт предоставлял творческий контроль над процессом записи ему и только ему. Хотя все, от главы National Records до уборщика, подметавшего в микшерской, умоляли Мэтта позволить звукорежиссерам внести хотя бы несколько улучшений в его работу, он был непоколебим, как гранитная скала, когда дело касалось этого вопроса.

“Ты совершаешь ошибку, Мэтт”, - сказал ему Кроу. “Эти треки слишком жесткие для эфира, особенно учитывая их длину. На всем альбоме нет ни одной записи продолжительностью менее шести минут”.

“Эти треки сырые!” Мэтт настаивал, наверное, в тысячный раз. “Они звучат точно так же, как и вживую. И они длинные из-за гитарной работы. В этом их привлекательность”.

“Длина, с которой мы можем работать”, - сказал Кроу. “Мы не пытаемся продавать здесь синглы в вашей обработке — черт возьми, синглы в значительной степени идут по пути the dodo bird с тех пор, как компакт-диски стали основным форматом в любом случае, — но эта грубость, эта простота всего трех инструментов и одного вокалиста ...” Он покачал головой. “ ... вот что нам повредит. Менеджерам телеканалов не понравится отнимать шесть-восемь минут эфирного времени, которое не понравится широкому кругу их аудитории. По крайней мере, не без какого-то соблазна дать вашим мелодиям небольшой пинок под зад ”.

“О каком соблазнении ты говоришь?”

Нам нужно подождать, пока Невоздержанность и члены группы (он увидел, как Мэтт начал опасно хмуриться) — извините, бывшие участники группы — немного вернутся в центр внимания общественности. Это повысит осведомленность до такой степени, что мы сможем выпустить ваш альбом, и на него будет большой спрос, а мелодии не будут услышаны. Это увеличит продажи, если вы будете настаивать на выпуске проекта в том виде, в каком он есть сейчас ”.

“Что, черт возьми, за дерьмо ты несешь?” Потребовал Мэтт. Lines On the Map по-прежнему находится в первой десятке чартов альбомов. Каждую неделю я получаю кучу писем от фанатов, которые спрашивают меня, собираемся ли мы снова вместе, спрашивают, когда выйдет мой сольный альбом. Каждый раз, когда я сталкиваюсь с гребаным репортером из этих развлекательных газетенок, я получаю от них одно и то же дерьмо. Я не думаю, что мы исчезли из общественного сознания ”.

“Это не моя точка зрения”, - сказал Кроу. “Они все еще будут играть "Невоздержанность" по радио через сорок лет. Вы, ребята, несомненно, будете приняты в Зал славы рок-н-ролла в первый же год, как получите право ”.

“Я не буду стоять ни с кем из этих ублюдков на церемонии посвящения!” Мэтт внезапно заорал. “Я не появлюсь, если там будет кто-нибудь из этих придурков!”

Кроу снова поднял руку в знак умиротворения. “Как насчет того, чтобы перейти этот мост в 2007 году, Мэтт? Это первый случай, когда Невоздержанность будет иметь право на участие ”.

“Это, блядь, не имеет значения”, - упрямо настаивал он. “Я никогда не изменю своего мнения об этом дерьме. Я никогда больше не буду стоять с этими ублюдками!”

Кроу снова вздохнул. “Достаточно справедливо”, - согласился он. “В любом случае, я хочу сказать, что общая популярность не имеет значения для того, что мы здесь обсуждаем, мы говорим о текущих проектах, которые возвращают группу и ее бывших участников в современное общественное сознание”.

Мэтт крепко зажмурил глаза на несколько секунд, а затем медленно снова открыл их. Он сделал еще один глубокий вдох, а затем сказал: “Пожалуйста, объясни, что за метафизическую чушь ты сейчас несешь”.

“Это просто”, - сказал Кроу. “Когда в чартах появляются новые альбомы, связанные с "Невоздержанностью", когда по радио звучат новые мелодии, связанные с "Невоздержанностью", общественный интерес к бывшим участникам "Невоздержанности" становится частью нынешнего общественного сознания, а не общественного сознания, основанного на ностальгии. Интерес к любому новому проекту, связанному с Невоздержанностью, в это время будет автоматически повышен. Это повысит готовность менеджеров радиостанций исполнять сольные треки Мэтта Тисдейла. Это, в свою очередь, увеличит распространение вашей работы и привлечет больше музыкальных потребителей, которые затем купят альбом ”.

Мэтт закатил глаза к потолку. “Ты говоришь об этом гребаном альбоме Greatest Hits, который планируешь выпустить?” - спросил он с отвращением. Поскольку National Records владели правами на все мелодииIntemperance, выпущенные под их лейблом, — что означало все мелодииIntemperance, которые когда-либо были записаны и выпущены, — они имели право делать с ними все, что им заблагорассудится. И что им нравилось, так это продолжать зарабатывать на них деньги до тех пор, пока это могло сойти им с рук. Таким образом, сейчас они находились в процессе выпуска двойного компакт-диска со всеми самыми популярными песнями группы — альбома, который будет продаваться по оптовой цене в девять долларов и розничной - в шестнадцать долларов. Никто из участников группы ничего не мог с этим поделать. В контрактах, которые они подписали, было указано, что эксклюзивные права на песни принадлежали National в течение двадцати пяти лет. Хотя участникам группы выплачивались авторские отчисления от продаж альбома и они имели право участвовать в сведении и аранжировке альбома, если бы пожелали — никто из них не хотел этого делать, — они не могли помешать проекту продвигаться вперед.

“Релиз должен состояться в конце сентября”, - сказал Кроу. “Через месяц альбом станет платиновым, это гарантировано. ”Невоздержанность" снова вернется в чарты альбомов, и текущая популярность начнет расти ".

“Несомненно”, - сказал Мэтт, - “но это не приведет к увеличению трансляции мелодий Невоздержанности. На этом альбоме нет ничего нового. Ты просто переупаковываешь то дерьмо, которое мы уже сделали, чтобы извлечь из этого выгоду ”.

“Верно”, - согласился Кроу, - “но это не единственный проект, связанный с Невоздержанностью, который планируется выпустить примерно в это время”.

Лицо Мэтта снова стало опасным. “Ты говоришь об альбоме, над которым работал гребаный предательский жопососущий крот Куп?” Из всех бывших членов Intemperance Мэтт больше всего ненавидел Купа. По крайней мере, Джейк, Нердли и этот долбаный педик Чарли остались верны своим убеждениям, когда дело дошло до исключения Даррена из группы — поступка, который напрямую привел к его передозировке и смерти (по крайней мере, в представлении Мэтта). Изначально Куп прикрывал Даррена, был лоялен к нему и против его отстранения, и именно благодаря этому голосованию вопрос зашел в тупик. Но потом, из-за того, что он обрюхатил какого-то придурка и беспокоился о своем драгоценном доходе, он повернулся спиной к своему брату и продал его.

“Veteran выпустят свой дебютный альбом примерно через неделю после выхода ”Величайших хитовIntemperance", - сказал Кроу.

“Кучка гребаных продажных придурков”, - выплюнул Мэтт.

Кроу просто пожал плечами. “Не обращая внимания на ваше мнение о них, мне сказали, что их альбом довольно убедителен. По прогнозам, он получит широкую трансляцию из нескольких треков и достигнет мультиплатинового статуса к концу года ”.

“Их даже нет на этом лейбле”, - сказал Мэтт. “Эти неудачники подписали контракт с Aristocrat. Откуда, черт возьми, ты знаешь все это дерьмо?”

“У нас есть свои источники”, - загадочно сказал он.

Мэтт посмотрел на него с нескрываемым подозрением. “Вы, ублюдки, сотрудничали в этом дерьме, не так ли? Ты собрался с несколькими хуесосами-руководителями из Aristocrat и составил этот план выпуска всех этих альбомов в определенном порядке, основываясь на домыслах о знахарстве, которые у вас у всех есть, не так ли?”

Кроу криво улыбнулся и слегка пожал плечами. “У нас действительно есть определенная степень сотрудничества с конкурирующими лейблами, когда на карту поставлен взаимовыгодный вопрос”, - сказал он. “Это один из таких случаев. Считалось, что первый выпуск Greatest Hits повысит популярность дебюта Veteran, который затем возымеет обратный эффект, еще больше повысив популярность Greatest Hits. Как только оба этих альбома станут популярными и войдут в современное сознание, это будет подходящее время для выпуска вашего альбома и начала вашего тура ”.

“Это гребаная чушь!” - крикнул Мэтт, чувствуя, как внутри него нарастает потребность в насилии.

“Это не чушь собачья”, - возразил Кроу. “Помни, с кем ты здесь имеешь дело, Мэтт. Эти решения были приняты профессионалами отрасли, которые обладают совокупным опытом сотен лет в прогнозировании успеха альбома. Они верны ”.

“Верно”, - сказал Мэтт. “Это были бы те же профессионалы, которые пытались заставить нас исполнять эти гребаные хакерские мелодии и каверы снова и снова? Те, кто пытался сказать нам, что мелодии, которые мы сочиняли, были некачественными? Мы бросили вам вызов и добились своего, помните? И кто самый гребаный продавец, с которым ваш лейбл подписал контракт за последние двадцать лет?”

У Кроу не было другого выбора, кроме как уступить этот пункт. “Невоздержанность, - сказал он, - на самом деле со значительным отрывом”.

“Это верно”, - сказал он. “И теперь ты сидишь там и пытаешься сказать мне, что я не знаю, о чем говорю. Тебе нужно немедленно выпустить мой альбом. Это должно выйти до того, как начнется это дерьмо с величайшими хитами, и до того, как эти распроданные неудачники начнут швырять свой поп-рок повсюду. Мое дерьмо может стоять само по себе ”.

Кроу покачал головой. “Решение уже принято, Мэтт”.

“Ну, блядь, сделай это!” - заорал он.

“Мне жаль”, - сказал Кроу. “Ты не выиграешь этот бой. Мы выпустим ваш альбом в том виде, в каком он был спродюсирован, но он будет выпущен в то время и таким образом, какой мы выберем. Это прописано в вашем контракте, как, я уверен, вы хорошо знаете ”.

Мэтт отказался принять это. “Ты, блядь, загораживаешь мне доступ к члену!” - сказал он. “Сначала я хочу разобраться со своим дерьмом. Вот почему я надрывал свою задницу шестьдесят гребаных часов в неделю в этой студии, чтобы это сделать!”

“Этого не случится, Мэтт”, - сказал Кроу. Затем он бросил проницательный взгляд. “Если только...”

Мэтт уставился на него. “Если только что?” - спросил он сквозь стиснутые зубы.

“Ну, на самом деле я, конечно, не уполномочен предлагать вам это, но у меня такое чувство, что если бы вы согласились вернуться в студию и позволить нам еще немного поработать над этими треками, может быть, только может быть, большие боссы согласились бы выпустить ваш альбом первыми”.

“Ты снова говоришь о наложениях, верно?”

Кроу кивнул. “Наложение и профессиональная разработка треков. Мы задействуем наших лучших людей, я могу это гарантировать. Конечно, тебе придется надрать задницу — два месяца — это не так уж много, - но это сделало бы твой альбом намного более востребованным на рынке, по крайней мере, в глазах тех, кто принимает эти решения ”.

Мэтт поднял глаза к потолку, злой, разочарованный. Он всегда возвращался к этой проблеме с этими трахами. Он просто хотел опубликовать свою музыку в том виде, в котором она предназначалась для прослушивания. Они хотели нарядить ее как гребаную куклу Барби и упаковать как таблетку аспирина. Он открыл рот, чтобы что—то сказать - он не был уверен, что именно, но по сравнению с этим его предыдущие тирады звучали как похвала матери, — и тут ему внезапно пришла в голову идея. Он снова закрыл рот, улучив момент, чтобы сформулировать идею немного подробнее, быстро отшлифовать несколько деталей, а затем ... наконец, спросить себя, действительно ли у него хватило смелости предложить это.

“Мэтт?” С надеждой спросил Кроу. “Ты выглядишь так, будто обдумываешь эту мысль”.

“Я хорошо размышляю”, - сказал он. “Скажи мне кое-что, и не вешай мне лапшу на уши. Было ли то, что ты только что предложил, частью сюжета с самого начала, или ты просто сам придумал это дерьмо?”

“Это не было частью плана с самого начала”, - заверил его Кроу. “Когда мы подписали с тобой контракт на этот сольный альбом, мы знали, каким потенциалом ты обладаешь как артист. Мы знаем, что существует значительный рынок для вашего стиля музыки. Мы знали, что вы были упрямы в вопросе микширования и наложений, но мы не знали, что вы собираетесь противостоять этому до такой степени, как сейчас. Мы действительно хотим выпустить качественный альбом Мэтта Тисдейла, и мы думаем, что у тебя есть необработанный алмаз с тем, что у нас есть на этом мастер-классе, но его нужно отшлифовать, Мэтт. Если вы не дадите нам отшлифовать его, это будет засосом для других проектов "Невоздержанности". Это простой факт. То, что я предлагаю, никогда не обсуждалось, но я могу сказать вам, я почти уверен, что они примут это предложение ”.

Мэтт поверил ему на слово. Он был довольно хорош в чтении Ворона. Тем не менее, он покачал головой. “Я не могу принять это предложение”, - сказал он. “Музыка, которую я записал, должна была быть услышана такой, какая она есть. Я уверен в этом.” Он сделал паузу. “Но я готов позволить тебе доказать, что я ошибаюсь”.

Кроу внимательно посмотрел на него. “Что ты имеешь в виду?” спросил он.

“Если Следующая фаза будет выпущена до этих других злодеяний, и если вы продолжите хотя бы минимальную раскрутку проекта, он, по крайней мере, станет золотым. Это пятьсот тысяч проданных копий, независимо от того, какой эфир я получу. Вы согласны?”

Кроу искоса взглянул на него и пожал плечами. “Я не буду спорить с этой цифрой”, - сказал он. “В Соединенных Штатах, безусловно, достаточно поклонников Мэтта Тисдейла, чтобы продать полмиллиона копий вашего альбома, как только они узнают, что он существует и выставлен на продажу”.

“Тогда ладно”, - сказал Мэтт. “А если бы альбом стал золотым и не продвинулся дальше, получили бы National Records прибыль от этого?”

“Конечно, они получили бы прибыль от золотого альбома”, - сказал он. “В контракте, подобном вашему, разница между прибылью и убытком составляет где-то около четверти миллиона, но дело не в этом”.

“Я знаю, что дело не в этом”, - сказал Мэтт. “Дело в том, что вы хотите получать максимальную прибыль. Вы - бизнес, и у вас есть акционеры и прочая чушь. Я слышал это тысячу раз. Но я хочу сказать, что, возможно, мы могли бы заключить здесь небольшое пари ”.

Кроу поднял брови. “Пари?”

“Выпустите мой альбом к концу месяца”, - сказал Мэтт. “Выпустите его как есть и убедитесь, что он выйдет до выхода Greatest Hits и дерьма этого предателя Купа. Продвигайте это в меру своих возможностей и посмотрите, что получится ”.

“Хорошо”, - устало сказал Кроу. “И какова ставка?”

“Если он не станет платиновым к концу года, я признаю, что вы, корпоративные ублюдки, возможно, правы в этом инженерном дерьме. Я позволю микшировать и смонтировать мой следующий альбом под руководством ваших лучших людей. Я разрешу вам наложения и все остальное дерьмо ”.

Теперь уже Кроу бросил на меня подозрительный взгляд. “Ты издеваешься надо мной, да?” спросил он.

“Я не издеваюсь над тобой. Я готов вложить свои деньги туда, где находится мой рот”.

Кроу задумчиво кивнул. “Интересное предложение”, - сказал он.

“Прежде чем мы пойдем дальше, будут некоторые условия”.

“Например?”

“Я по-прежнему сочиняю оригинальные мелодии для этого второго альбома. Я по-прежнему сохраняю творческий контроль над мелодиями, которые включены в альбом. Я по-прежнему играю на всех гитарах альбома. Если на нем будут гитарные наложения, я буду тем, кто сочинит их и поместит туда. Я по-прежнему отбираю всех музыкантов, которые делают наложения на бас или барабаны. И не будет инструментальных наложений, представляющих инструмент, которого нет в композиции. Другими словами, никаких гребаных синтезаторов, никакого гребаного фортепиано, никаких гребаных струнных секций”.

Кроу на мгновение почесал в затылке. “Вы готовы изложить это в письменной форме?” спросил он.

Мэтт рявкнул от смеха. “Изложение вещей в письменном виде - это единственный способ, которым я мог бы вести дела с вами, ублюдки”, - сказал он.

“Достаточно справедливо”, - сказал Кроу. “Разумеется, у меня нет полномочий соглашаться с этим предложением”.

“Никогда не думал, что ты знаешь”.

“Но я доведу это до сведения Дулиттла и остальной команды. Они просто могут согласиться с вами в этом ”.

Два дня спустя в Лос-Анджелесе Джейк остановил свой BMW 750 iL на кольцевой подъездной дорожке перед домом Полин на берегу водохранилища Силвер-Лейк. Он припарковался сразу за несколько потрепанным Mercedes 500 серии 1987 года выпуска, который уже стоял там, и вышел, воспользовавшись моментом, чтобы размяться. Было чуть за полдень. Летний воздух южной Калифорнии был теплым, душным и задымленным, и поэтому он был одет в шорты, потрепанные коричневые сандалии и майку, которая демонстрировала татуировки на его предплечьях. Он направился к двери, держа в руке конверт с официальной надписью на лицевой стороне. Он быстро взглянул на часы и кивнул. Как раз вовремя. А присутствие "Мерседеса" означало, что человек, к которому он пришел, все еще здесь. Коротко улыбнувшись, он подошел к входной двери и позвонил в дверной звонок.

Глория, экономка/повар/дворецкий Полин, открыла дверь примерно через тридцать секунд. На ее лице появилась необходимая улыбка, когда она увидела, кем был якобы незваный гость. “Мистер Кингсли!” - поприветствовала она. “Добро пожаловать. Мисс Кингсли не сказала мне, что вас ждут.

“На самом деле меня не ждали”, - солгал Джейк. “Я был по соседству, улаживал кое-какие дела и подумал, что зайду, чтобы привезти кое-что для нее”. Он поднял конверт. “Это кое-что для нее, но оно попало в студию по ошибке. Я подумал, что это может быть важно”.

“О... Понятно”, - сказала она, кивая с сильным акцентом. “Она сейчас с одним из своих клиентов. Ты хочешь, чтобы я подошел к ней?”

“Таков был мой план, - сказал он, - но, похоже, ее клиент - Куп, я прав?”

Ее лицо немного потемнело. “Я не вправе рассказывать другим, с кем встречается мисс Кингсли”, - строго сказала она.

Он кивнул, на самом деле уважая ее осторожность. “Я понимаю, ” сказал он, “ но я бы узнал эту машину где угодно. Однажды меня даже вырвало в него”.

Она не совсем была уверена, как ответить на это. “Э-э...”

“Все в порядке”, - сказал он. “Просто проскользни внутрь и скажи Полин, что я здесь, и спроси, не возражает ли она, если я зайду на минутку. Я не видел Купа целую вечность. Я бы с удовольствием поздоровался с ним ”.

Она все еще выглядела сомневающейся, но позволила ему войти. Джейк вручил ей конверт, в котором не было ничего, кроме стопки чистых листков бумаги, и она понесла его по коридору к кабинету Полин.

Джейк остался в фойе, глядя из окна гостиной на озеро, по которому плавало около дюжины катамаранов. Среди них было несколько виндсерферов, которые изо всех сил пытались хоть как-то развлечься на улице из-за отсутствия сколько-нибудь сильного ветра. Две привлекательные женщины в шортах и полукомбинезонах пробежали мимо по беговой дорожке, огибающей водохранилище. Джейк перестал разглядывать плавсредство и вместо этого уставился на них, одобрительно присвистнув при виде подпрыгивающих грудей и мускулистых женских ног. Это напомнило ему, что ему нужно потрахаться. Прошло уже больше недели с тех пор, как он занимался “бессмысленным прелюбодеянием”, как выразился бы Зануда.

Вернулась Глория. Теперь ее лицо было гораздо более расслабленным. Конверта больше не было в ее руке. “Мисс Кингсли сказал, что они с мистером Купером закончили свои дела и вы можете возвращаться.

“Спасибо, Глория”, - сказал он ей, делая шаг в указанном направлении. “Я знаю дорогу”.

“Очень хорошо, мистер Кингсли”, - сказала она. “Могу я вам что-нибудь предложить? Немного короны с лаймом?”

“Нет, спасибо”, - ответил он. “Я не собираюсь задерживаться здесь надолго”.

“Как пожелаете, сэр”, - сказала она.

Он шел по коридору, увешанному оригинальными картинами маслом, выполненными различными местными художниками, живыми и умершими. Дверь офиса была открыта, и он остановился на пороге, быстро постучав по дверному косяку. “Не возражаешь, если войдешь?” спросил он.

Полин сидела за столом, рядом с монитором ее компьютера лежало несколько конвертов из плотной бумаги и папок с файлами, все закрытые. Конверт, который только что доставил Джейк, лежал отдельно. На ней была блузка без рукавов, а волосы распущены. Она бросила на него понимающий взгляд и пригласила войти. “Заходи, Джейк”, - сказала она. “Мы как раз заканчивали наши дела”.

Джон Купер, он же Куп, бывший барабанщик группы Intemperance, сидел в кресле перед ее столом. Он выглядел почти так же, как и всегда: высокая, жилистая фигура со светлой кожей и копной вьющихся светлых волос, которые торчали почти как у афроамериканца и непослушными прядями спадали на плечи. Его лицо все еще было гладким и без морщин, несмотря на годы злоупотребления психоактивными веществами, в которых он участвовал и с которыми флиртовал. Он был одет в потрепанные синие джинсы и майку, которая демонстрировала его мускулистые руки барабанщика, обе рукава которых были покрыты множеством татуировок. На его лице была улыбка, когда он повернулся, чтобы взглянуть на своего бывшего товарища по группе. Улыбка сменилась выражением замешательства, когда он хорошенько рассмотрел новый облик Джейка.

“Джейк?” осторожно спросил он. “Это действительно ты?”

“Это действительно я, Куп”, - заверил его Джейк, делая шаг вперед и протягивая руку. “Рад тебя видеть, брат”.

Куп встал и шагнул ему навстречу, со значительной силой хлопнув Джейка по руке. Они тепло пожали друг другу руки, а затем заключили друг друга в братские объятия, продержавшись в них чуть дольше, чем положенные три похлопывания по спине.

Когда они оторвались друг от друга, Куп снова оглядел его с ног до головы. “Что, черт возьми, ты с собой сделал?” спросил он его.

“Только что постригся и отрастил усы”, - сказал Джейк. “Чтобы дамы не нападали на меня публично”.

Куп нахмурился в замешательстве. “Зачем тебе это?” - спросил он.

Джейк рассмеялся. “Иногда мне приходится спрашивать себя об этом”, - сказал он. “Ты хорошо выглядишь”.

“Спасибо”, - сказал Куп. Он протянул руку и коснулся татуировки на правой руке Джейка. “Наконец-то нашел себе новые чернила, да? Мне это нравится. Что это, Гавайи или что-то в этом роде?”

“Южный остров Новой Зеландии”, - сказал Джейк, поворачиваясь, чтобы лучше видеть. “Видишь вон ту красную точку?”

“Да”.

“Там находится мой дом”.

“Это чертовски круто”, - сказал Куп. “Мне нравятся детали”.

“Лучший, черт возьми, мастер по нанесению чернил в Литтлтоне, Новая Зеландия, поставил это для меня. Я настоял на лучшем”.

Куп кивнул. “Хорошая работа. Я даже не знал, что в Новой Зеландии есть татуировки”.

Джейк усмехнулся. “Они получили их, все в порядке. Приятно было встретить тебя здесь. Вы с Полин обсуждаете какие-то дела?”

“Да”, - сказал Куп. “Мы просто обсуждали некоторые подробности о той ерунде с "Величайшими хитами", которую выпускает National. Она рассказывала мне, как они больше склоняются к более ранним песням, тем, что были до того, как мы пересмотрели наш контракт. Таким образом, им не придется платить нам так много ”.

“Да, это змеи”, - сказал Джейк.

“Так устроен этот гребаный мир”, - торжественно сказал Куп.

“Это Божья правда”, - вынуждена была согласиться Полин.

“Как продвигается концерт с ветераном?” Спросил Джейк. “Полин сказала мне, что тебя скоро выпишут”.

“Да”, - сказал Куп. “Мы только начали репетицию тура на прошлой неделе”. Он пожал плечами. “Я рад снова вернуться в турне, но, знаешь, без тебя, Мэтта и Нердли все будет по-другому... ты знаешь... Даррен”

“Да”, - сказал Джейк, чувствуя сильный приступ ностальгии, от которого у него чуть не выступили слезы на глазах. “У нас были хорошие времена в дороге, не так ли? Это была тяжелая работа, но, черт возьми, мы повеселились ”.

“Гребаная Э”, - согласился Куп. “Помнишь, когда мы устраивали конкурсы с поклонницами? Двойка по двое, а тройка по шестерке?

Джейк рассмеялся. Куп имел в виду разногласия между участниками группы относительно того, со сколькими поклонницами каждый из них мог бы заняться сексом за одну ночь и сколько оргазмов они могли бы доставить себе и рассматриваемым поклонницам. Например, "два на два" означало, что участник группы должен был заняться сексом до конца с двумя разными поклонницами и доставить каждой из них по одному оргазму. Три на шесть означало, что нужно было трахнуть трех поклонниц, каждая из которых получила по два оргазма самостоятельно. “У кого тогда была запись?”

“Это был бросок вверх, ” сказал Куп, - в зависимости от того, как вы их оцениваете. У Мэтта как-то вечером было гребаное "четыре на четыре", но Зануда справился с "тремя на девять". А разве ты не получил ”два на восемь" однажды ночью?

“Я сделал это”, - согласился Джейк. “Мой гребаный пресс болел неделю после этого”.

Полин смотрела на них с выражением брезгливого веселья. “Я уверена, что не хочу иметь ни малейшего представления, о чем вы двое говорите”, - сказала она им.

“Я уверен, что ты прав”, - с усмешкой согласился Джейк.

“О, прости, Полин”, - сказал Куп, слегка покраснев. “Я забыл, что ты ханжа”.

Она уставилась на него. “Я не гребаная ханжа!” - рявкнула она. “Я просто не хвастаюсь своими подвигами в смешанной компании”.

“Знаешь, она права”, - сказал Джейк Купу. “Однажды ночью в Лас-Вегасе, когда я трахал Минди Сноу, Полин пошла с нами в...”

“Джейк!” Закричала Полин, яростно краснея.

“Извини”, - сказал Джейк, хотя это было совсем не так. Если ты не смог опозорить собственную сестру, то кого ты можешь опозорить?

“Подожди секунду”, - сказал Куп. “Звучит как охренительная история”.

“Не смей рассказывать ему об этом”, - предупредила Полин.

“Извини, Куп”, - сказал Джейк. “Босс высказался”.

Куп был разочарован. “Какой разрыв”, - сказал он.

Полин встала. “Послушайте, ребята”, - сказала она. “Я ненавижу прерывать наше маленькое воссоединение, но мне действительно нужно кое-куда пойти”.

“О”, - медленно произнес Куп, по-видимому, ошеломленный внезапным увольнением. “Это круто”.

“Да”, - сказал Джейк. “Я все равно зашел всего на минутку. Просто нужно было занести тот конверт”. Он посмотрел на Купа. “Что ты собираешься делать после этого? Что-нибудь?”

Куп пожал плечами. “Я просто собирался пойти домой и немного отъебаться, может быть, вздремнуть, а потом пойти вечером в клуб, чтобы заполучить какую-нибудь киску”.

“У меня тоже сейчас ничего не происходит”, - сказал Джейк. “Не хочешь сходить куда-нибудь выпить пива и съесть такос?" Недалеко отсюда на Сансет есть отличное мексиканское заведение. Холодное пиво и лучшие куриные тако, которые вы когда-либо пробовали ”.

Куп обдумывал это несколько секунд, а затем с энтузиазмом кивнул. “Это звучит как хорошая идея”, - сказал он. “Я мог бы сходить за тако прямо сейчас, и я всегда могу сходить за пивом. У них есть то мексиканское дерьмо, которое продается в коричневой бутылке?”

“Они получили это”, - заверил его Джейк.

“Тогда, черт возьми, да. Давай за дело. Почему бы нам не взять мою машину, и я мог бы высадить тебя здесь, когда мы закончим?”

“Эм ... Я могу взять свою машину, а ты можешь просто следовать за мной”, - сказал Джейк.

Куп покачал головой. “Я могу заблудиться, братан”, - сказал он. “Ты знаешь, какой я. Я действительно думаю, что мы должны поехать в моей машине, чтобы ты мог направлять меня... если ты понимаешь, что я имею в виду ”.

“Аааа”, - сказал Джейк, кивая. “Я знаю, что ты имеешь в виду”. Он посмотрел на Полин. “Ты не против, если я ненадолго оставлю здесь свою машину?”

Полин тоже знала, что он имел в виду. “Вообще никаких проблем”, - сказала она. “Веселитесь, вы двое”.

Джейк кивнул ей с улыбкой. “Это то, что мы делаем”, - заверил он ее.

Машина Купа была довольно захламлена. Сиденья были рваными, по всему заднему сиденью валялись пивные банки и пустые обертки от фастфуда, а в салоне сильно пахло табаком и дымом марихуаны. Пара облегающих розовых трусиков-стрингов висела на зеркале заднего вида. Еще до того, как они выехали с подъездной дорожки дома Полин, Куп вытащил из пачки сигарет большой косяк и протянул его Джейку. “Держи, братан”, - сказал он. “Разожги этого ублюдка. Я должен быть под кайфом, если собираюсь есть тако”.

Именно из-за этого заведения Куп настоял на том, чтобы взять одну машину. У каждого был свой любимый порок. У Мэтта был кокаин, у Джейка - алкоголь, у Зануды - теоретическая физика, а у Купа - марихуана. Хотя он провел изрядное количество времени в качестве героинового наркомана еще во времена первого контракта с "Невоздержанностью" — спасибо Даррену, упокой Господь его душу, который познакомил его с этим, — хорошая ганджа всегда была его первой любовью. И он действительно любил покурить со своими друзьями.

Джейк взял косяк и зажег его зажигалкой из переднего кармана. Сегодня у него была с собой сигарета, так как он с самого начала планировал выпить несколько кружек пива, а это означало, что ему захочется курить. Он нанес неглубокий удар, едва достаточный, чтобы квалифицироваться как один, а затем передал косяк Купу.

“Спасибо, брат”, - сказал Куп, шумно и сильно посасывая, отчего на кончике вспыхнул ярко-оранжевый огонек. Примерно одна шестая часть дубы исчезла в его горле менее чем за десять секунд.

“Отличная хрень, Куп”, - пропищал Джейк, хотя он выдул свой собственный хит почти сразу после того, как проглотил его.

“Ты должен любить округ Гумбольдт”, - пропищал в ответ Куп, передавая тлеющий косяк обратно Джейку.

К тому времени, как они добрались до гриль-бара "Ла Фамилия" на Сансет — менее чем в трех милях от заведения Полин, — от заведения не осталось ничего, кроме таракана, сидящего в пепельнице среди десятков таких же тараканов. Джейк, несмотря на то, что он принимал лишь небольшие дозы и удерживал их всего секунду или две, чувствовал, как прилив ТГК проникает в его мозг. На самом деле он не хотел накуриваться, но теперь, когда это подействовало на него, он с радостью согласился. Прошло несколько месяцев с тех пор, как он в последний раз испытывал это ощущение.

Почему я не делаю этого чаще? он поймал себя на том, что удивляется. Казалось, на то была веская причина, но сейчас он не мог точно вспомнить, какая именно.

"Ла Фамилия" была захолустным заведением, управляемым семьей на протяжении двух поколений, именно таким заведением, которое Джейк обычно выбирал, чтобы потратить свои деньги на еду и пиво. Когда они вошли, обедающая толпа была в полном составе, но, поскольку это был будний день, свободных столиков было несколько. Их отвели в один из задних рядов — несколько посетителей странно посмотрели на Купа и его длинные волосы — и дали меню. Джейк не потрудился открыть свое.

Они заказали пиво, и Куп спросил, что здесь вкусного.

“Здесь все вкусно, - сказал ему Джейк, - но куриные тако - одно из лучших блюд, которые ты когда-либо брал в рот”.

“Лучше, чем киска Минди Сноу?” С усмешкой спросил Куп.

Джейк рассмеялся. “Не совсем так хорошо, как это”, - признал он. “Но близко”.

Им принесли пиво, и они закусили свежеприготовленными чипсами из тортильи, которые были еще теплыми, и домашней сальсой, которая была просто идеальной на вкус. К тому времени, когда официантка подошла принять их заказы, они уже расправились с первым пивом и большей частью тарелки с чипсами. Они заказали тако вместе с еще большим количеством пива и чипсов. Официантка направилась на кухню, недоумевая, почему этот бледный волосяной комок, от которого пахло травкой, показался ей таким знакомым.

“Полин сказала, что дала тебе копию нашего диска”, - сказал Куп. “Ты его послушал?”

“У меня было”, - сказал Джейк. “На самом деле, несколько раз”.

“А ты что подумал?”

“Хорошие солидные мелодии”, - сказал Джейк. “Я думаю, они будут хорошо продаваться”.

Он говорил правду, но тщательно скрывал свое личное мнение. По правде говоря, он нашел мелодии на дебютном диске Veteran более чем немного шаблонными. Они играли на электрогитаре и синтезаторе и били по барабанам, но с упрощенными текстами, которые в значительной степени опирались на музыкальную изощренность, созданную музыкантами-ветеранами. Короче говоря, это были скорее постановки, чем композиции. Больше мелодий, которые были тонко отточены в студии звукозаписи, а не мелодий, идущих от сердца. Они продавались бы как сумасшедшие, потому что были бы удобны как для рок-, так и для поп-радиостанций и были бы привлекательны для музыкально неискушенных потребителей музыки — иными словами, восьмидесяти или более процентам тех, кто покупает музыку в жанре рок, она бы понравилась. Тем же людям, которым нравились такие группы, как Beastie Boys и Kiss, должны были понравиться Veteran'ы и объявить их перспективными. Однако те, кто был искушен в музыке, собирались выдать их за не более чем очередную причуду.

“Это то, что Тим Дженкинс — он наш специалист по A & R в Aristocrat — тоже постоянно говорит”, - сказал Куп. “И те из нас, кто играет в группе, уже тратят наши гонорары. Мы знаем, что это дерьмо принесет нам успех”.

“Каково было работать с этими ребятами?” Спросил Джейк. Он знал каждого из коллег Купа по группе по имени и репутации. Все они были бывшими участниками групп, которые Джейк слушал и которыми наслаждался в подростковом возрасте до начала двадцатых. Однако единственным, с кем он когда-либо по-настоящему встречался, был Майк Хэмм, басист. Хэмм был басистом в Earthstone до их распада после выхода последнего альбома. Earthstone была той группой, для которой Intemperance разогревались в своем первом туре — или, по крайней мере, они разогревались для них, пока не стало ясно, что фанаты покупают билеты в первую очередь, чтобы увидеть Intemperance, а National распустили тур, чтобы отправить Intemperance в качестве хедлайнера. Джейк, который в годы своего становления считал Earthstone одной из своих любимых групп, нашел Хэмма неприятным человеком— когда узнал его поближе. Он был агрессивен и склонен к конфронтации, когда был пьян и накачан кокаином, каковым он был большую часть времени в дороге.

“Все было в порядке”, - сказал Куп, пожимая плечами. “Хотя ничего похожего на то, когда мы были все вместе”.

“Нет?”

Куп покачал головой. “Нет”, - сказал он. “Ты думал, у вас с Мэттом были гребаные проблемы с эго друг друга? Говорю вам, то, что у вас двоих было, не шло ни в какое сравнение с Джерри Хоуком и Робом Уилксом. Эти два ублюдка дерутся, как арабы и гребаные евреи, за каждую чертову ноту на каждом чертовом треке. У нас ушла целая вечность на то, чтобы зафиксировать мелодии в формате. А они меня вообще не слушают, просто говорят мне заткнуться и играть на моих гребаных барабанах, как они мне велят. Я и Стив — это Стив Карл, клавишник?”

“Я знаю, кто такой Стив Карл”, - сказал Джейк. “Он мастер игры на синтезаторе”.

“Так и есть, - согласился Куп, - но он в той же лодке, что и я. Они просто хотят, чтобы мы заткнулись и играли, как нам сказали, пока они измеряют гребаные члены друг друга. И мы оба настолько моложе их — чертову Хоку и Уилксу обоим, черт возьми, за сорок, вы знаете, и они играют уже больше двадцати лет, — что они не думают, что мы можем добавить что-то ценное. ” Он покачал головой. “Это совсем не похоже на Невоздержанность, чувак. Когда мы собирались вместе и джемовали, чертовски важно было мнение каждого, мы все вносили свой вклад в создание мелодий. Мы иногда спорили, черт возьми, много ближе к концу, но мы всегда слушали, понимаешь, о чем я говорю?”

Джейк кивнул. “Я знаю, о чем ты говоришь”, - сказал он.

Хорошее настроение Купа, казалось, немного испарилось. “Вот в чем дело”, - сказал он. “Я рад, что сочинение и запись закончены, это все, что я должен сказать. Я просто с нетерпением жду возможности отправиться в путь, чтобы начать трахать поклонниц и снова напиваться ”.

Джейк вернул тему к более приятным вещам. Они рассказали о своих ранних годах в турне, вспоминая о своих подвигах, но оставаясь в стороне от более щекотливых тем, таких как наркотики и алкоголь до выхода на сцену, героиновая зависимость, упадок сил и, в конечном итоге, смерть Даррена или ужасное расставание с Мэттом. Принесли их тако, и они их съели. Они выпили еще по три бутылки пива каждый. Они курили сигареты и выпускали дым в комнату (пройдет еще восемь лет, прежде чем в Калифорнии запретят курение в ресторанах). Они смеялись и чувствовали тепло старой дружбы.

В начале разговора Куп спросил Джейка, работает ли он над чем-нибудь музыкальным в эти дни, и Джейк отклонил вопрос. С Купом это было легко сделать. Нужно было просто указать на красивую пару сисек или рассказать о том, насколько хорош тот или иной сорт каннабиса. Однако после четвертой кружки пива Куп снова поднял эту тему.

“Серьезно, чувак”, - сказал он. “Как у тебя дела? Я слышал, у Мэтта скоро выходит сольный альбом. Ты над чем-нибудь работал?”

Джейк сделал медленный, большой глоток пива, а затем поставил бутылку на стол. Он взял чипс, обмакнул его в сальсу и затем раскрошил. Только тогда он заговорил. “Вообще-то я кое над чем работаю, Куп, - сказал он, - но мы вроде как пытаемся сохранить это в тайне”.

“Ни хрена?” Радостно сказал Куп. “Я так и думал, что ты можешь быть. Я спрашиваю Полин об этом все гребаное время, но она никогда не дает прямого ответа ”.

“Полин - хороший менеджер”, - сказал Джейк.

“Черт возьми, так и есть”, - сказал Куп. “Если бы не она, Ветеран никогда бы не добрался до того момента, когда у нас было что выпустить. Она знает, когда нужно подойти, надрать кому-нибудь гребаную задницу и назвать имена. Она может, блядь, расставить Хока и Уилкса по местам, когда ей нужно, и заставить их поцеловаться и помириться ”.

“Да”, - сказал Джейк. “Она хороша и в этом”.

“Единственный совет, который эти придурки когда-либо получили от меня, это нанять твою сестру менеджером вместо этого слизняка Бритвы. Я рад, что они прислушались ко мне хотя бы в этом вопросе”.

“Да”, - сказал Джейк, теперь обеспокоенный тем, что Куп действительно забыл, о чем они должны были говорить. “В любом случае... Полин была бы очень расстроена, если бы я рассказал тебе о наших проектах ”.

“Какие проекты?” Спросил Куп.

Он слегка облизнул губу. “Те... э-э... проекты, над которыми я работал в последнее время? Те, о которых я не должен говорить?”

Лицо Купа просветлело. “О да!” - сказал он. “Эти проекты. Чем ты занимаешься, чувак? Ты придумываешь какую-нибудь крутую хрень или что?”

“Ну...” нерешительно сказал Джейк, “как я уже сказал, на самом деле я не должен говорить об этом. Ты можешь сохранить это в тайне?”

“Ты знаешь это, брат”, - сказал он. “Мой рот, блядь, остается закрытым, когда это внутренняя информация, понимаешь, о чем я говорю?”

Джейк медленно кивнул. “Я понимаю, о чем ты говоришь”, - сказал он. “Хорошо, поехали. Дело в том, что я, Полин, Нердли и Селия Вальдес создали независимую звукозаписывающую компанию ”.

“Селия Вальдес?” Изумленно переспросил Куп. “Та мексиканская сучка из La Diferencia? Тот, с чьим братом вы с Мэттом тогда подрались?

“Это та самая”, - подтвердил Джейк. “Хотя она из Венесуэлы, а не Мексики. В любом случае, ее освободили от контракта в то же время, когда мы расстались с "Невоздержанностью". Мы с ней вроде как подружились за последние несколько лет ”.

“О да?” Лукаво сказал Куп. “Ты вляпался в это дерьмо, брат?”

“К сожалению, нет”, - признался Джейк. “Мы просто друзья. Но она очень талантливый музыкант, и ее голос, вероятно, сейчас один из лучших в музыке”.

“Ага, - сказал Куп, - и у нее есть набор сисек, которые, блядь, не остановятся!”

“Это тоже”, - согласился Джейк. “В любом случае, мы все собрались вместе и работаем над парой сольных альбомов на нашем лейбле. Мы называем это KVA Records. Мы собрали кое-какой материал и только что получили немного студийного времени на лейбле Blake Records в Орегоне, чтобы начать запись в конце сентября ”.

“Blake Records? Разве это не то заведение, которым владеет тот чувак, певец в стиле кантри?”

“Верно”, - сказал Джейк. “OB2. Мы зовем его Оби. Он берет с нас кругленькую сумму за студийное время, и ему удается на некоторое время похитить Нердли и Шэрон, но он собирается позволить нам записываться там. Это полностью цифровая студия ”.

“Это чертовски круто, Джейк”, - сказал ему Куп. “Поздравляю”.

“Спасибо”, - сказал Джейк. “Я с нетерпением жду возможности опубликовать что-нибудь там. Селия тоже”.

“Это объясняет, почему мы не смогли попросить Nerdly помочь нам с окончательным сведением нашего альбома”.

“Ага”, - сказал Джейк. “Он работал с нами”.

“Думаю, я прощу его за это дерьмо”, - сказал Куп. “Но скажи мне кое-что”.

“Что это такое?”

“Ты когда-нибудь хотя бы чувствовал сиськи Селии Вальдес?”

Джейк печально покачал головой. “Даже не чувствую”, - сказал он.

Куп высадил Джейка у дома Полин вскоре после трех пополудни. Он определенно не подпадал под законные требования трезвости для управления автомобилем, но заявил, что с ним все в порядке.

“Было приятно пообщаться с тобой, Куп”, - сказал ему Джейк, когда они в последний раз по-братски обнялись на круглой подъездной дорожке.

“Твою мать, Джейк”, - сказал ему Куп, казалось, чуть не плача. “Это было почти как в старые времена, не так ли?”

“Почти”, - сказал Джейк.

“Ну, я собираюсь отправиться в гребаную дорогу. Иди домой, немного вздремни, а потом найди мне какую-нибудь большую сучку с фальшивыми сиськами до мозга костей”.

“Звучит как хороший план”, - согласился Джейк.

Куп забрался обратно в свою машину. Перед тем как отъехать, Джейк немного наклонился в окно водителя. “Помни, ” сказал он, “ это дерьмо обо мне, Селии и наших сольных альбомах ... мама - это слово”.

“Без проблем”, - сказал Куп, делая жест "Мои губы запечатаны", за которым последовал жест "выбрасываю ключ".

Они пообещали друг другу, что скоро снова встретятся, а затем Куп уехал. Когда его машина скрылась из виду, Джейк повернулся и направился, но не к своей машине, а к парадной двери Полин. Она открылась как раз в тот момент, когда он поднялся по ступенькам, и Полин была там, глядя на него.

“Ну?” - спросила она.

Он показал ей поднятый большой палец. “Слух о том, что Селия и я работаем над сольным альбомом и арендовали студийное время у Obie, должен начать распространяться с Aristocrat Records и распространиться далеко отсюда. Я даю на это неделю, может быть, меньше ”.

Полин улыбнулась. “Превосходно”, - сказала она. “Ты уверен, что это правильно?”

“Я уверен”, - заверил ее Джейк. “Медленный выпуск информации без каких-либо средств для ее проверки или, что более важно, прислушивания к усилиям, которые мы предпринимаем, вызовет интерес задолго до выпуска. Ты просто готовь свое ”без комментариев", когда они начнут спрашивать ".

“Вооружен и готов”, - сказала она.

Джейк глубоко вздохнул. “Было приятно вот так пообщаться с Купом, даже если для этого нужно было использовать его как канал распространения слухов”.

“В душе он хороший парень”, - согласилась Полин.

“Так и есть”, - согласился Джейк. “А теперь, ты не возражаешь, если я ненадолго отлучусь в твою свободную спальню? Думаю, мне нужно вздремнуть”.