Царство. 1958–1960

1 февраля, понедельник. Комитет государственной безопасности

Аджубей стал частым гостем у Шелепина. Председатель Комитета госбезопасности всегда улыбался, когда главный редактор переступал порог его кабинета. Алексей Иванович теперь носил на груди депутатский значок — не так давно его избрали депутатом Верховного Совета Российской Федерации.

— Не оторвал от важных дел, Александр Николаевич?

— Да что ты, Алексей, заходи, с тобой хоть дух переведу.

Они встречались почти ежедневно, уединялись в комнате отдыха с видом на Лубянскую площадь, где громогласно пыхтел электрический самовар, установленный на боковом столике — за разговорами обязательно пили чай. Нарядные, расписанные под хохлому самовары щедрой рукой раздавал приглянувшимся Первый, ведь идея электрического самовара принадлежала непосредственно Никите Сергеевичу.

— И у меня такой есть! — указывая глазами на ухающий самовар, проговорил Алексей Иванович.

— У меня их два, один здесь, другой на даче, — отозвался Шелепин.

— Знак особого отличия! Уж и не знаю, кому, как тебе, два самовара досталось?

— Я знаю кому, Козлову досталось.

— Да, Фрол Романович передовик!

— Я от него немыслимо устаю, слишком он напористый, — поделился с товарищем Александр Николаевич.

— При Никите Сергеевиче — душка!

— То при Никите Сергеевиче, а так, попробуй что скажи, мигом отбреет! Я про Университет дружбы народов как-то заикнулся, так сам был не рад.

— Шикарный университет получился, со всего мира туда студенты поехали, — подметил редактор.

— И я про то же! Не поверишь, сколько через год, через два, туда иностранцев хлынет, а ведь студенты-иностранцы — наша будущая опора. Возвратившись домой, в Азию, в Африку, Москву не позабудут! Со знаниями, Лёша, карьера молниеносно делается. Может, лет через 10–15, кое-кто у себя на родине станет государством управлять. Представляешь, какой результат может выдти?

— Большое дело, Александр Николаевич, ту не поспоришь!

— Козлов как раз и спорил. Я у Никиты Сергеевича немного денег спросил, ведь со студентами надо сразу работать, и для наших будущих разведчиков языковая практика нужна, чтоб они не по книжке с преподавателем языки штурмовали, а непосредственно у носителей языка учились. Хитрые диалекты по учебнику не освоишь!

— Для разведчика чистота произношения — основа, — согласился Аджубей.

— А Фрол раскричался: «Не дадим денег! Хватит с вас Артека!» В Артек мы вожатыми своих ребят посылаем, — объяснил Шелепин. — Но Артека нам мало, там дети отдыхают, а тут полноценные взрослые люди учатся. Козлов, как умалишённый взвился, а Никита Сергеевич сидит, улыбается.

— Недопонимает Фрол Романович! — сокрушался хрущёвский зять.

— Никита Сергеевич быстро его приструнил, — с восхищением проговорил Александр Николаевич. — Тебе не кажется, что Козлов о себе возомнил?

— Тесть его любит, — отозвался редактор. — Может, и побольше Брежнева.

— Брежнев мудрей, прямо ничего не говорит, скрытный тип!

— Думаешь?

— Убеждён.

— Леонид Ильич за Хрущёва горло перегрызёт!

— Здесь сомнений нет, — не теряя бдительности, согласился Шелепин. — Чай-то пить будем, самовар вскипел?

Аджубей подставил чашку и в неё побежал кипяток.

— А Радочка как? Всё хочу про неё спросить, на работу вышла?

— Работает. Теперь она заведующая отделом в журнале «Наука и жизнь».