Царство. 1958–1960

4 мая, среда. Калчуга, госдача «Москва-река-1», дача Фурцевой

И действительно, кадровые перемены в верхах свершились: Аристова вывели из секретарей ЦК, Фурцева стала министром культуры, Ворошилова ушли на пенсию, Козлов сделался 2-м Секретарем Центрального Комитета коммунистической партии, агитатор и «богоборец» Ильичев занял в ЦК место Екатерины Алексеевны. Но самая крепкая рокировка получилась у Леонида Ильича — вместо Ворошилова он сделался Председателем Президиума Верховного Совета, формально руководителем Советского государства! Это назначение было куда лучше перехода в профсоюзы, к тому же Брежнев оставался Секретарем Центрального Комитета, хотя подготовкой к заседаниям, составлением повестки Президиума поручили заниматься Козлову. С одной стороны, Брежнев потерял главенствующие позиции в Центральном Комитете, а с другой стороны — усилился, подобрался к самому верху пирамиды, выше реально стоял только Хрущёв, и хотя Козлов и Микоян были незаменимы, по должности Брежнев их опережал, ответственности у него стало меньше, парадности больше. Леониду Ильичу предстояло вручать ордена, утверждать законы, совершать государственные визиты, двигать вперёд дело международной политики. В коридорах ЦК и Совмина бурно обсуждали, обсасывали со всех сторон эти перестановки.

— Мне, Катя, не нравится твоё назначение министром, — качал головой Фирюбин. — Министр культуры — это не должность!

— Почему не должность, Коленька? Культура есть та же идеология, так Никита Сергеевич выразился. И всё кино подо мной, и книги, и телевидение!

— В телевидении свой начальник сидит.

— Он теперь на меня будет замыкаться. Я член Президиума!

— Не хочу тебя обидеть, Катя, да только Секретарь ЦК — это Секретарь ЦК, а министр культуры — это министр культуры. Ты театрами с библиотеками командовать будешь? Министр по артистам! — вскинул голову Николай Павлович. — Ведь тебя не поставили заместителем Председателя Совета Министров, нет! А ты всеми командовать вздумала. Вот, Катюша, и всё!

— Что всё?

— Конец звёздной карьере! — безжалостно заявил муж. — Не хочет Хрущёв тебя рядом видеть!

— Что ты такое несёшь, как тебе не стыдно? Я член Президиума Центрального Комитета! — Екатерина Алексеевна раскраснелась, она задыхалась от обиды на мужа, от возмущения — как ему в голову могла такая ахинея прийти! Никита Сергеевич позвал её и долго рассуждал о значимости Министерства культуры, и что только она в состоянии собрать все нити воедино! Именно так говорил.

— Козлова Фрола Романовича от обязанностей первого зампреда Правительства освободил, на Секретаря ЦК выдвинул — это, по твоему, понижение? — с укором проговорила Фурцева.

— Он в Совмине был правой рукой, и в партии правой рукой будет! Козлов-то ничего не потерял. Даже Брежнев в ЦК остался, но и его песня спета, допрыгался шутничок! — разошёлся в предсказаниях Фирюбин. — И Аверкию Борисовичу пиздец!

— Аристов как был, так и есть у Никиты Сергеевича заместителем в Бюро по Российской Федерации.

— А что мешало Аристову Секретарем ЦК оставаться? Ничего не мешало! Только и он стал лишним, больно на язык остёр. Подергал вас Хрущёв, как сорняки из грядки, но с тобой ласковей других обошёлся, слова приятные наговорил!

— Не говори так, Коля, про Никиту Сергеевича, мне слушать больно!

— Тогда не слушай!