Царство. 1958–1960

11 апреля, понедельник. ЦК, Старая площадь, кабинет Брежнева

— Надо усилить поисковые группы, что за халтура, в самом деле? — нервничал Брежнев. За каждым его промахом, а космос оставался непосредственно его участком, с пристрастием следил Фрол Козлов.

— Дело не в поисковых группах, а в обстоятельствах, при спуске был шквальный ветер! — оправдывался маршал Неделин.

— А раньше ветра не было? И раньше, Митрофан Иванович, ветер был, и всегда, и вы это знаете! Усильте поисковые группы, они в дальнейшем пригодятся.

— Усилим! — пообещал маршал.

Очередной запуск ракеты с собакой прошёл штатно, программа полёта была полностью выполнена, да только при спуске на Землю собака потерялась, никак её не могли найти. Авиация бороздила квадрат за квадратом, а собаки нет! Три дня прошло с начала поисков, и ничего! А ночами было холодно.

— Сдохнет! — прошептал Брежнев. — А если б это не собака была, а человек, тоже б три дня искали?! — Как не хотелось Брежневу докладывать о случившемся Никите Сергеевичу! Он уже предвидел, какими словами наградит его Первый. — Со мной на доклад пойдёте, — обреченно закончил Секретарь ЦК.

Маршал Неделин стоял красный, и он хорошо понимал, чем чреват плохой доклад.

Катапультирование и спуск собак осуществлялся на специальной платформе-люльке, с ярко-красным парашютом, чтобы поисковая группа могла место приземления быстро обнаружить. Обычно собак находили сразу, а тут!

— Идите, Митрофан Иванович, занимайтесь! — настроение у Леонида Ильича было поганое.

В 14.2 °Секретарь ЦК сел обедать. В спецстоловую вбежал Черненко:

— Леонид Ильич, Неделин на линии! Вас незамедлительно требует!

Брежнев поспешил к аппарату.

— Нашли, Леонид Ильич! Жива!

— Вот сучка! — обрадованно выкрикнул Брежнев. — Где её черти носили?

— Оказалась в намеченном секторе, только без красного парашюта. Пастух первым собаку обнаружил, парашют срезал и забрал, а собака так и осталась лежать в своей люльке. Врачи говорят, хоть перемерзла, но оклемается!

— Слава богу! — повеселел Брежнев.

— Только остальная живность, букашки-таракашки, к сожалению, издохли, морозов не выдержали. А собаку аппарат подкармливал, там у нас соска специальная в люльке.

— И ведь механизм работал, не дал сбоя!

— Работал исправно, и еды хватило!

— Приятное известие. Значит, надёжно технику делаем!

— Надёжно!

— Хорошо, что псина жива.

— А поисковиков я всё равно усилю, пригодятся! — пообещал Неделин.

У Брежнева с души отлегло, уж очень тяжело было докладывать Первому о неудачах, просто ноги подкашивались!

«Ещё Козлов вякает!» — хмурился Леонид Ильич. В ЦК стало известно, что Никита Сергеевич готовил кардинальные кадровые перестановки. Брежнев узнал, что Козлова должны переместить из Совмина в ЦК, что же тогда останется ему? Может, и вправду решил меня Никита на профсоюзы сдвинуть? И пусть, там голова болеть не будет, там я до старости досижу, это куда лучше фурцевского перемещения. Фурцеву Хрущёв планировал назначить министром культуры. «Культура, по существу, идеология!» — недавно заявил Первый и уставился на Екатерину Алексеевну. А вот заведующего Отделом агитации и пропаганды, отвязанного «богоборца» Ильичева Хрущёв намечал на место Фурцевой. И по строптивому Аристову вопрос стоял ребром, скорее всего, не будет больше в Президиуме Аверкия Борисовича. Ещё одним первым заместителем у Никиты Сергеевича в Совете Министров становился председатель Госплана Косыгин. Одним словом, фигуры двигались, а усиливался при их движении только Фрол Романович Козлов.