Царство. 1958–1960

27 декабря 1960 года, вторник. Николина гора, дача Лобановых

Яну дали восемь лет, из-за безумного наличия золота и валюты никак не получилось дать меньше, адвокаты подали апелляцию в высший суд, надеясь сократить срок вдвое. Шансы, что Ян появится на свободе раньше установленного срока, были весьма реальны, и обнадёженная юристами Лёля наконец-то заснула, не мучаясь дурными мыслями. Беременность протекала не гладко, часто подступала тошнота, от любого резкого запаха испанку выворачивало, ночами бешено колотилось сердце, но врачи уверяли, что предлежание плода правильное, и беременность протекает нормально. Незадолго до ареста Ян купил на её имя «Кадиллак», на котором теперь Лёля ездила с папиным водителем. Водитель был пожилой и водил машину осторожно, но Лёля всё равно делала ему замечания: «Прошу вас, потише!».

Хотя покупать детские вещи заранее считалось плохой приметой, Лёля начала потихоньку ходить по магазинам, приобретая то кроватку, то манежик, то детский стульчик, скупая пелёнки-распашонки, всевозможные присыпки и игрушки. Этими хлопотами она хоть как-то отвлекалась от тяжёлых дум. Последнее время чаще стала встречаться с Катей Судец, непременным сопровождающим которой был Славик. Они тоже собирались пожениться, но родители требовали повременить, проверить чувства временем.

— Мы и так с Катюхой три года, а они — не спешите!

— Вы каждый день вместе, практически одна семья, — подтвердила Лёля. — Может, и не надо торопиться!

Но Катя и Славик были с ней категорически не согласны:

— Если семья, то — семья! — назидательно говорил молодой человек. Они часто приезжали к Лёле на дачу и оставались с ночевкой, за выходные обычно перемывали косточки всем знакомым, но по-доброму, беззлобно, трепались, рассказывали — кто, да что. В Москве поговаривали, что Сергей Никитович стал посещать танцевальные вечера и вытанцовывает в компании Вано Микояна с разными девушками.

— На него это не похоже, — качала головой Лёля, — он чересчур маменькин сыночек. А если и так, то слава богу! Может, от меня отвяжется!

— Он в одиночестве не останется! — заметила Катя.

— Мне следует с ним развестись, — задумчиво проговорила Лёля.

— А вы ещё в браке? — поразилась подруга.

— В браке. Сергей не хотел разводиться, хотя я объясняла, что люблю другого человека.

— Вот у вас отношения, можно роман писать!

— А Юрка Брежнев с Инессой расстался, — сообщил Слава.

— Правда? — удивилась Лёля.

— Да.

— Я думала, она его навек захомутала, такая бойкая!

— Она наперёд знает, что ей надо! Нашла себе профессора, заведующего кафедрой в Литинституте, и выскочила за него замуж, — добавила Катя.

— Так профессор её старше?

— Лет на двадцать, седой и ходит с палочкой! У него взрослые дети.

— Вот даёт!

— Такая артистка! Профессора послали в Гётеборг, он теперь преподает в Швеции. И она с ним.

— Славно Инесса пристроилась!

— Ей другого счастья не надо! А с Юрика-металлурга что взять? — рассудительно подытожила маршальская дочка.

Слава Смиртюков нахмурился.

— С меня, выходит, тоже взять нечего? — отозвался он.

— Не обижайся, Солнце, ты совсем другое дело!

— А Юра теперь как? — продолжала интересоваться Лёля.

— Он в трансе, втюхался в Инесску по уши, ходит, чуть не плачет.

— Сначала она была девушкой Юлика, а Юрка её у него отбил, — пояснила Катя.

— Да нет! Скорее, она Юру подцепила, — со знанием дела высказалась Лёля. — Я пару раз её видела и сразу поняла — хищница!

— Приехала из Мурманска и сразу всё ей!

— А что, так и надо! — одобрила Катя.