Свет проклятых звёзд

Девочка с доверчивыми глазами

Усталость сдавила виски, пальцы одеревенели и не могли играть, слова песен путались, словно менестрель был сильно пьян. Сколько дней ходил по восстающему из праха городу, Аклариквет уже не знал. Сопровождающие его охранники не жаловались, чётко выполняя распоряжение короля, действуя строго по сценарию: надо прятаться — прятались, надо выйти и говорить — выходили и говорили, повторяя заготовленый текст слово в слово.

Оставив город позади и направляясь в лагерь беженцев, Нолдор решили сделать привал, потому что менестрель уже валился с ног. От усталости он не мог даже есть, но и заснуть не получалось. Это было ужасное, изматывающее состояние духовного истощения, когда внутри всё скрутило, и даже лёжа невозможно найти удобное положение.

Кто-то из охранников разжёг костёр, стало светлее, захотелось улыбаться. Выйдя из палатки, Аклариквет сел у огня и снова взялся за арфу. Он не мог выбросить из головы образ девочки, спрашивавшей плачущую маму о кораблях. Менестрель вспоминал, какие мягкие у малышки волосы и представлял, что они не серебристые, а цвета меди. И что это не чужой ребёнок.

Пальцы плохо слушались, задевали соседние струны.

Кто захочет связать судьбу с эльфом без чести и величия, поющим по приказу? Нет, кто-то, возможно, захочет. Но не Алая Леди, а другая женщина певцу нужна не была.

Поэтому медноволосая девочка навсегда останется несбыточной мечтой.

Аклариквет вдруг почувствовал прилив сил. Видимо, тело устало настолько, что перестало бороться и умолять своего хозяина выпить вина и лечь спать. Или это воспоминание о маленькой эльфийке с огромной сумкой вернуло вдохновение.

«Эту песню вряд ли можно будет петь на большом празднике, — подумал менестрель, играя уже не набор звуков, а мелодию, — но здесь, в лесу, она уместна. Лагерь беженцев недалеко. Может, кто услышит и подойдёт сам. Упростит нам задачу».

Аклариквет запел, представляя, что это не его голос, а той крохи с большими доверчивыми глазами.

— Умирающий город охвачен огнём,

Звон мечей и предсмертные стоны.

Враг прошел сквозь столицу кровавым мечом,

Неизбежно сметая заслоны.

Эльфы падают, словно трава под косой,

На истёртые временем камни,

И всё реже доносится клич удалой:

«Мы умрём, но не будем рабами!»

Нет в живых никого, кто способен помочь,

Защитить или спрятать до срока,

Страшно близким стал топот чёрных копыт

За спиной, как знамение рока.

Через марево смерти, сквозь мрак и огонь,

Спотыкаясь и плача негромко,

В безнадёжной попытке спастись от врага

Убегает босая девчонка.

Песня поползла между стволов, словно робкий речной туман, проникая в самые потайные пещеры, отыскивая скрытые тропы, приманивая уставших прятаться беглецов.

— Король Нолофинвэ обеспечит безопасность всем Тэлери, — сказал светловолосый охранник, сняв с головы капюшон. — Ваши дома будут отстроены, вы больше не будете вынуждены скитаться. Альквалондэ снова безопасен. Враги покинули его. Теперь там только собратья.

Это были слова, в которые слишком хотелось поверить, чтобы отнестись критически. В глазах беженцев засияла надежда.

— Через марево смерти, сквозь мрак и огонь

Убегает босая девчонка…

Примечание к части Песня Аклариквета - "Ласточка" группы ESSE