Свет проклятых звёзд

Эльфы не научили!

— Здравствуй, Мирвен. Я знала, что ты придёшь, — старая травница подняла глаза от чаши с чем-то горячим и пряным.

— Твои зелья не помогли, — строгим обвинительным тоном произнесла супруга Белемира. — Меня зовут Аданэль, и да, ты знала, что я приду, но не потому, что провидица, а потому что понимаешь — твои травки никакие не волшебные!

— Что ты хочешь от меня, простой женщины, — посмотрела в глаза гостье Грибница, — если даже эльфийские целители вам с мужем не помогли?

— Тогда зачем плату берёшь?

— Хочешь — верну.

Травница полезла под стол за шкатулкой, открыла, и Аданэль узнала кольцо дочери Боромира.

— Что здесь нужно было Андрет? — зло спросила Аданэль. — Когда она приходила?

— Сегодня утром, до рассвета ещё, — пожала плечами Грибница. — Но с какой целью — не скажу, это не моя тайна.

— Отдай мне её кольцо, а мою плату оставь. Давай-давай сюда!

— Да отдам я, успокойся, Мирвен. Я тебя малявкой помню, а ты мне приказываешь! А вообще, попомни мои слова: не даёт Творец ребёночка, и не надо, значит. Мало ли, больной родится или умрёшь ненароком. Или наследие какое дурное вылезет. Никто ж не знает, от кого Бельдир сынка принесла. А мы все ведаем, куда она ходила.

— Кольцо, Грибница!

Неохотно отдав украшение, травница посмотрела в окно, и лицо пугающе сморщилось.

— Горит что-то, — вскочила старуха и принялась собирать вещи в сумку, — жара стоит — от одной искры лес сгореть может! Послушай мудрого совета: беги домой и уноси всё ценное!

Почему-то Аданэль поверила сразу и без сомнений. Да, многие дома в поселении каменные, однако даже там есть, чему воспламениться.

***

Сначала Брегор хотел устроить сестре головомойку за её негожее для честной девы поведение, однако слишком устал от споров, где искать новые колодцы, поскольку старые пересыхают, поэтому просто взял Андрет под руку и повёл в дом кузнеца, чтобы устроить будущим супругам ещё одно свидание, на этот раз наедине.

Фаранор оказался не в мастерской, а дома и работой не занимался — правая рука была перемотана намокшими бинтами, а от самого мужчины разило крепким вином.

— Я тут это… — с трудом ворочая языком, произнёс молодой кузнец, коротко стриженный и давно не ходивший в баню, — поранился. До свадьбы заживёт.

— Утешь будущего мужа, — шепнул Брегор сестре, и Андрет испугалась, что откроется её тайна.

— О, вот и наша невеста! — вышел к гостям не менее пьяный, чем кузнец, его младший брат. — Сосать умеет? — исподлобья, заплетающимся языком спросил он, протянув к девушке руку.

Жених тут же протрезвел и выздоровел, левая рука в одно мгновение наотмашь ударила хама, и тот полетел на пол. Упав, пьяный мужик тут же захрапел.

— Не твоё дело, ушлёпок, — сказал уже ничего не слышавшему брату Фаранор. — Проходите, я его счас унесу.

— Я пойду, — сказал Брегор со вздохом. — Пастухи вернулись.

Кузнец понимающе кивнул.

Андрет прошла в дом, рассматривая завешанные шкурами, головами, рогами лесных зверей и красивыми кинжалами стены. Родители Фаранора были охотниками, однако ни один из детей не продолжил их дело: старший сын стал плотником, средний — кузнецом, а младший спился и жил за счёт братьев, время от времени выгонявших его на улицу, но потом из жалости пускавших обратно.

— Будь умницей, — кивнул сестре Брегор и вышел за порог.

Девушка засмотрелась на оскаленные морды. Страшновато спать среди таких чучел. Придётся привыкать.

То, что с улицы доносится запах гари, Андрет заметила лишь тогда, когда Фаранор, перекинув брата через плечо, скрылся за дверью комнаты, и посторонние запахи перестали перебивать дым. Поначалу не обратив на это внимания, девушка думала, как лучше провести с женихом время, чтобы дело не дошло до постели, иначе позора не избежать — Фаранор был не из тех, кто смотрел на богатство невесты пристальнее, чем на неё саму. Это похвально, конечно, но в некоторых делах корысть была бы хорошим подспорьем.

Вдруг к усиливавшемуся запаху гари добавились крики, и Андрет решила выйти на улицу, посмотреть, что случилось.

***

После найденных в лесу грибов мир чудесным образом преобразился. Трое молодых парней, решивших, что идти на учёбу во Дворец Мудрости сегодня необязательно, так как есть, что выпить, отправились туда, где, знакомые говорили, росли волшебные поганки. И правда, грибочки нашлись, и обычный день превратился в нечто, неописуемое словами.

— Ва-а-а! Ва-а-а! — восторгался Фараг, озираясь. — Ва-а!

— Обалдеть! — поддакивал, придерживаясь за дерево, Бранор.

— Ага-а! — Гаран усиленно кивал.

— Надо всех позвать! — вдруг осознал Фараг, свалившись из-за никому не заметной кочки. — Скажем, что это…

— Как? Вот как? — Бранор поднял глаза на небо, сейчас казавшееся совершенно нереальным.

— Нас эльфы таким словам не учили! — деловито произнёс заплетающимся языком Гаран.

— Так пусть научат! — Фараг встал и подбоченился. — Иначе, чего они штаны тут просиживают?

— Вот да, — согласился Бранор. — Пошли. Пусть учат. А то ишь!

— У-у, плохо учат! Я им скажу! — возмутился Гаран, и вдруг его вырвало прямо на обувь и низ штанов.

***

Гельмир с нескрываемым ужасом посмотрел на ворвавшихся прямо посреди занятия учеников, которые давно должны были сидеть в зале и чертить вместе со всеми причал для лёгких лодок.

Трое ввалившихся выглядели так, словно были не в себе, а один из них к тому же оказался только в рубахе, не до конца прикрывавшей то, что обычно прячут в штанах.

— Учи нас! — заявил полуголый, что-то усиленно стряхивая с плеча. — Ты не сказал, как говорить.

— Да! Учи! — поддержал товарища едва не упавший друг.

В это время третий гуляка в голос захохотал, рухнул на стол одного из возрастных учеников, и все принадлежности, смятые и поломанные, оказались на полу. Вскочив, мужчина схватил юнца за грудки и вышвырнул за дверь. Двоих других выкинули следом подоспевшие на помощь охранники.

Гельмир, покраснев и опустив голову, попытался успокоиться и убедить себя, что ничего этого не было.

***

Ругаясь и угрожая всем вокруг, трое юношей пошли куда-нибудь, лишь бы подальше от Дворца Знаний, откуда их с позором выгнали пинками.

Внезапно решив, что на улице слишком жарко, товарищи ввалились в дом своего приятеля Моромира, который снова разболелся и не выходил ни на работу, ни на учёбу.

— Да чё с вами? — с сипом кашляя, спросил юноша, ошарашенно рассматривая нежданных гостей.

— О-о-о! — только и смог сказать полуголый, остальные расхохотались.

— Ладно, — Моромир порадовался, что дома нет матери и сестры, посмотрел, как товарищи чуть ли не ползком направились в кухню, — я пойду воды принесу.

На самом деле парень решил уйти к соседям и дождаться, когда приятели проспятся, но сообщать об этом пьяным друзьям посчитал излишним.

***

— Давайте выпьем! — вдруг предложил Фараг. — А то скучно.

— У Мора есть в погребе! — заговорщически проговорил Гаран. Не в состоянии подняться с карачек, парень пополз к люку в полу, однако в одиночку открыть не смог.

Втроём справившись с преградой, друзья попадали с лестницы на пол кладовки и с хохотом добрались до бочек.

— Что-то из этого можно пить! — с трудом проговорил Бранор и вдруг понял, что без света будет слишком темно, если люк случайно захлопнется, а повеселиться можно и прямо здесь. Никто не помешает!

Тем временем, пока мысли рождались в голове юноши, друзья успели уронить что-то, и по полу разлилась какая-то очень смешная жидкость.

Хохоча до слёз, Бранор полез за свечой наверх, едва не заснул по дороге, и за это время разбилось что-то ещё.

Даже не подозревая ранее, насколько трудно разжечь огонь, парень после долгих усилий подпалил фитиль и, радостный, замахал рукой друзьям.

Вдруг свеча ожила.

— Ты — дурак криворукий, — сказал появившийся на восковом столбике рот, в котором начали вырастать зубы. — А ну вернул меня на место, слышишь?!

В ужасе подпрыгнув, Бранор истошно заорал и бросил свечу на пол.

— Положил на место, гад! — завопила свеча голосом Фарага, но восковое извивающееся змеёй тело поползло по ступеням в погреб, и в подполе в одно мгновение стало светло.

***

— Вдова рыбакова горит! — закричали на улице. — Тушите!

Соседи выбежали с вёдрами, однако многие вдруг повернули назад и начали поливать свои заборы и стены — жара стоит, воды мало, дом вдовы всё равно обречён, а свои ещё можно попробовать защитить.

До реки было далеко, большинство прудов и колодцев поблизости обмелело, люди в панике забили тревогу, и по округе разнёсся колокольный звон.