Свет проклятых звёзд

Морготово Золотко

Золотистый ящер длиной с руку взрослого орка, переливаясь в отсветах пламени, старательно перебрался через зеленоватую самку, которая уже сейчас была заметно менее активная, зато росла быстрее самца, особенно вширь. Дракончик замер, осмотрелся и ткнулся мордой в мягкий бок. Было видно: юной рептилии нравилось играть с сестрой, карабкаясь по ней, скатываясь и залезая снова.

«Отстань, мелкий гаденыш!» — отругала брата заимствованной у Балрогов фразой самка, однако ящер и не думал прекращать, вскоре снова оказавшись на чуть сгорбленной спине.

Радости добавляла обещанная охота, первая для юной рептилии — настала пора учиться добывать еду для себя и сестры, однако никто не объяснял, кого нужно ловить, поэтому существо решило искать что-то, напоминающее на вид и запах то, что приносили ходящие на задних лапах звери.

«Кстати, а можно ли охотиться на них?» — закралась озорная мысль, порождённая не голодом, но исключительно любопытством.

«Можно, — откуда-то взялось понимание. — Попробуй».

Улыбаясь во всю пасть, жутко скаля тонкие многочисленные клычки, дракончик сполз с тёплой сестры и поспешил к открывшемуся впереди проходу в скале, озарённому странным сиянием.

***

Закрытое плотным куполом мглы ночное небо заиграло чарующими красками.

Голубой, золотой, розовый, оранжевый и бессчётное множество оттенков света Сильмарилей озарили колдовской мрак, однако люди, живущие в землях Мелькора, увидели только зелёный и белый.

Владыка севера Средиземья усмехнулся: какие же примитивные эти Младшие! И взглянул на стоявшего рядом предводителя Огненных Майяр, а после, украдкой, на Дарителя. Он всё ещё злится, что люди необучаемы? Или смирился?

Одна из многочисленных дозорных башен, замаскированных под скалу, на смотровой площадке которой стояли Айнур, возвышалась среди заросшей кустарником равнины. Ягоды, массивными гроздями висевшие на ветвях, были ядовиты для орков и им подобных, однако коротконогие толстые и неповоротливые подобия кабанов с удовольствием поглощали плоды, хрюкая и чавкая. Запах сырости, исходивший от ягод, приманивал стаи птиц, гнездящихся в последних ледяных пещерах заокраинного севера. За день охоты можно было наловить дичи, которой в достатке хватило бы на небольшой город.

— Йаванна, — устало ухмыльнулся Мелькор, чувствуя, что Сильмарили жгут уже опасно горячо, вот-вот загорятся волосы, а значит, пора рассеивать чары тьмы и переставать принуждать Камни в короне сиять, — твоя очередь мне завидовать. Попроси Манвэ, пусть покажет тебе, как плодятся на моей земле народы, скот, птицы и цветочки разные. Я знаю, как этому помогать и активно пользуюсь. Видишь, каких зверушек я вывел на корм рабам? Тебе не нравится, как они выглядят? По-твоему, они искажённые уродцы? Ах, ты против рабства! Прости, но я люблю называть вещи своими именами, а не придумывать ненужные красивые слова. Главное — суть. Замысел. А он у нас един, как и Творец.

Даритель, не двигаясь, делал вид, будто смотрел вниз со скалы на объедающих кусты ненасытных существ, однако незаметно наблюдал за своим господином и тем, как нелегко тому постоянно творить в одиночку, поддерживать плодородие почв и самок, снова и снова делясь энергией жизни. Даже у Круга Валар силы не безграничны, что уж говорить о том, кто захотел единоличной власти!

Что ж, то был добровольный выбор, по-своему достойный, по крайней мере, с точки зрения совершившего его. Да, теперь предводителю Балрогов Готмогу приходится помогать владыке спускаться по лестнице, ведь лечить тело Моргот не желает, но это ведь тоже добровольный выбор.

Посмотрев сквозь угасающее сияние Сильмарилей на пики Тангородрима, скользнув взглядом к подножью, Даритель увидел сверкающую чешуёй ящерицу, осторожно выползяющую из расщелины.

«Преподай нашему Золотку пару уроков жизни», — приказ господина сдавил голову железным обручем, и прекрасный лицом Майя поспешил исполнить волю более могущественного — пока — Айну.

***

Ощупав лапками землю и удивившись, насколько она холодная, ящер поднял голову, посмотрел на угасающее сияние, подобного которому никогда не видел и даже не представлял, что такие оттенки существуют, прислушался к шуму вдалеке. Множество голосов сливались вместе, дракончик мог понимать эмоции, вкладываемые в крик, однако хотелось разобраться лучше, узнать подробнее: эти испуганные и радующиеся звери — еда или нет? Может, они тоже няньки, рядом с которыми тепло и не скучно? Сначала няньки, потом еда. Почему нет?

Яркие цвета в небе угасли, тучи стали рассеиваться, однако дымка осталась, поэтому ящер не узнал о существовании звёзд. Оказавшись в привычном мраке, морготово Золотко, уверенный, что сияние и восторженные крики были в его честь, поспешил по каменистой земле в сторону голосов, время от времени останавливаясь и трогая раздвоенным языком или пальчиками впервые увиденные растения. Вкусными они не были, однако впиваться в стебли зубами оказалось весело, и, отгрызая палки, трепя их и подбрасывая, дракончик клыкасто улыбался во всю пасть и, радостно шипя, подпрыгивал. Нахождение вне сводов пещеры нравилось всё больше, ящер отшвырнул превратившуюся в труху ветку, ринулся к зарослям чего-то ароматного и с удивлением замер, когда в небо метнулась стая птиц. Найдя это забавным, дракончик отступил назад, разбежался и прыгнул. Ветки оказались острыми, сок ягод — горьким, дичи больше не нашлось — всю распугал. С трудом выбравшись из зарослей, существо, недовольно урча, направилось дальше, всматриваясь в окружающий пейзаж.

***

Еда не может быть невкусной, а всё, что удаётся разгрызть — пища, которой всегда недостаточно. И нет в существовании большего наслаждения, чем поглощать новые и новые яства.

Похожие на кабанов животные, среди которых попадались двухголовые или сросшиеся телами мутанты, пожирали растущие на густых низкорослых кустах вдоль скал кисти ягод, срывая их вместе с ветвями.

Отталкивая подрастающих детёнышей от еды, крупный боров выдрал с корнем молодой побег и мгновенно прожевал его, не обронив ни щепки и не выплюнув землю с корней. Наслаждаясь быстро проходящим ощущением наполнения бездонного желудка, животное неожиданно почувствовало нечто, мешающее удовольствию: ляжку пронзила боль, от которой не получилось избавиться, тряхнув ногой. Обернувшись и увидев нечто, впившееся в тело, боров взвыл и заметался, пугая стадо.

***

В первый момент юный дракон не осознал грозящей опасности, поэтому изо всех сил держался за свою добычу, наслаждаясь вкусом крови и сочного мяса, однако, когда обезумевшие от страха животные заметались, инстинкт подсказал, что крупные особи способны затоптать маленького ящера, поэтому, разжав клыки, морготово Золотко бросился прочь к скале и вскарабкался высоко, как смог. Разумное существо, смотря вниз, ожидало мести, боясь, что дичь превратится в охотников, окружит убежище врага, придумает способ добраться до него, однако ничего подобного не происходило: часть стада разбежалась, найдя новую еду, остальные как ни в чём не бывало вернулись к кустам, сначала поглотив растоптанных в давке детёнышей. Укушенный ящером боров, хромая, зарылся в заросли, усердно прореживая их.

Видя, что о нём забыли, дракончик спустился на землю и, гордо подняв морду, зашагал вдоль стада, снисходительно поглядывая на безмозглых и очень вкусных, только слишком больших — пока — животных.