Свет проклятых звёзд

Братство важнее женщин

— Странно себя ведёт вода в канале, — озадаченно произнёс Арахон, вылезая на берег и стряхивая с лопаты остатки ила.

— Тоже заметил? — спросил строитель-гном, изучая донную тину на предмет ракушек. — Вроде это из-за того, что в последние годы лето стало длиннее и жарче. Рыбы нет, зато цветё-от! Сколько чистим — всё бестолку.

— Эльфы придумают, что сюда залить, чтобы хорошо стало, — хмуро буркнул Торгор, которому тоже поручили участвовать в чистке канала.

Жених Брегиль не знал, как быть: в последнее время невеста сторонилась его, часто куда-то пропадала, а все вокруг только отмахивались, мол, любит — вернётся. Однако гордость не позволяла относиться к ситуации так просто. Что значит вернётся?! Не надо было уходить! И тут же сердце требовало подождать и дать шанс. От противоречивости желаний хотелось выть и лезть на Тангородрим.

— Лучшее, что могут дать эльфы, — загадочно заулыбался Арахон, — это их дочери.

Гномьи строители загоготали, атани тоже поддержали веселье, но Торгору было совсем не смешно.

— А чего ж тогда на аданет засматриваешься? — не выдержал он. — К чужим жёнам руки тянешь?!

Дор-ломинский воин моментально посерьёзнел, воткнул лопату в землю, опёрся на черенок.

— Послушай, парень, — сказал он абсолютно без насмешки, — мы здесь все братья, понимаешь?

Брошенный жених скривился, намекая, что не желает ничего слышать.

— Братья по оружию, — уточнил Арахон. — Такое братство куда крепче кровного. По крайней мере для меня. И важнее кровного тоже. Наше братство, парень, важнее всего. И если ты, мой брат, с которым мне скоро идти за эти долбанные горы искать воду на земле или под землёй, считаешь, что не можешь мне доверять из-за женщины, только скажи, из-за какой именно, и я к ней на лигу не приближусь.

— Да! Всё верно! — белегостские Кхазад и атани одобрительно закричали и захлопали в ладоши. — Братство — самое главное!

Торгор отвёл глаза. Да, этот искаженец проклятый — настоящий боец, верный своему делу. За что его и уважают соратники. И женщины любят за это же.

— Аданет, — вздохнул обманутый жених, — не вещь. Не мне решать, с кем ей быть. И унести её без её воли нельзя.

— Не вещь, — просиял Арахон. По глазам стало видно, о чём он задумался, когда речь зашла про красивых дев. — Но с ведром без ручки у них есть кое-что общее: и тех, и других можно только обнимать.

Снова слова воина поддержали смех и громкое согласие, Торгор понял — злиться на дор-ломинского бойца и правда крайне сложно. Вероятно, зависть могла бы разжечь в сердце ненависть, но жених Брегиль чувствовал только обиду.

— Я понимаю, — справившись с собой, проговорил он, продолжив собирать ил, — братство важнее всего. Здесь это все знают, а мне надо просто привыкнуть.

— Привыкнешь, — отмахнулся работающий рядом немолодой адан, — когда с тем, с кем бабу в тылу не поделил, оказываешься в холоде и голоде, когда из одной грязной лужи воды напьёшься под орочьими дротиками отравленными, сразу понимаешь, что ценнее для Воина Света.

Уже не слишком уверенный в стремлении стать Воином Света, Торгор решил для себя, что сходит на поиски воды в морготовы земли, а там будет видно.

***

Зайдя в маленькую комнату, расположенную над складом муки, Бреголас задумчиво посмотрел на жену и вдруг расхохотался.

— Будешь надо мной смеяться, — непричёсанная, прикрытая лишь короткой рубашкой аданет погрозила мужу тряпкой, которой отмывала пол, — я тебе это скормлю, вместо обеда!

— Я не над тобой, моя Соловушка. Иди сюда.

Полуэльф схватил супругу, вырвал у неё из рук намыленный кусок полотна и повалил на кровать.

— Меня не возьмут в отряд, который идёт к Морготу, — со злым разочарованием сообщил Бреголас, пытаясь найти утешение в ласках. — Я для таких походов слишком эльф! И тут мне папаша говна свиного подбросил, представляешь?! Зато ты идти можешь! Без меня!

— А чем ты здесь будешь заниматься, пока я стану совершать подвиги во имя Света и Добра? — поинтересовалась супруга, потянувшись за тряпкой. — Поддерживать дом в чистоте? Учти — я проверю по возвращении! Чтоб пыли ни в одном углу не было!

— Молчи! — Бреголас грубо закрыл жене рот ладонью, задрал рубашку, забрался между ног и спустил с себя штаны ровно настолько, чтобы не мешали соитию. — Я найду тех, кто возьмёт меня на войну! Без тебя. Ты будешь полы мыть.

Аданет поддержала игру, вывернулась, легла на живот, приподняв бёдра, а потом свесилась по пояс на пол и принялась его тереть мыльной тряпкой в такт движениям мужа.

— Я — долбанная поломойка! — выдавила женщина с прерывистыми выдохами. — Долби давай, чтоб блестело! Долбанный полукровка!

Бреголас зарычал, впился зубами в спину жены, принялся кусать, оставляя новые ранки поверх уже заживающих.

— Как ты меня назвала, безотцовщина?! — зубы впились сильнее, аданет задёргалась, вырываясь.

— Полукровка долбанный! Веником отымею!

Проходившие в этот момент по коридору гном и эльф удивлённо переглянулись, прислушались и тихо рассмеялись.

***

Брегиль посмотрела на полную горячей пены лохань, вздохнула. Был момент, когда старшая дочь Брегора хотела всё забыть и сделать вид, словно ничего не случилось между ней и прекрасным златовласым воином, объясниться с Торгором, но…

Не смогла.

«Ты самая красивая!» — звучал в памяти сладострастный шёпот, и аданет понимала, что готова всё отдать, лишь бы услышать это ещё раз.

Белья оказалось чудовищно много. Девушка знала — у всех работы полно, жаловаться не на что, поэтому просто отвлеклась на воспоминания, теша себя мыслью, что Лориан сегодня ночью останется в лаборатории, а значит…

Значит, самое сладкое безумие продолжится опять. И за счастье снова можно будет побороться.