Свет проклятых звёзд

Объединимся, ударим, победим!

— Алмарил? — Карнифинвэ отошёл от окна, удивлённо посмотрел на вошедшую Вирессэ. — Морифинвион?

— Да, — эльфийка заперла дверь и устроилась на постели. — Таргелионский принц. Прибыл из Барад Эйтель по поручению Финдекано Нолофинвиона.

Ночь постучалась в стекло крошечными льдинками, погода стремительно портилась, однако это не мешало каким-то весёлым гулякам распевать на площади песни о том, как прекрасно королевство Хитлум.

— Зачем он здесь? Вместо меня?

Глаза сына нолдорана Питьяфинвэ загорелись злобой. Вирессэ встала с кровати, обняла супруга и прижалась животом.

— Прошу, скажи мне правду.

— Никто не сможет заменить тебя, — промурлыкала эльфийка, пощекотав кончик носа мужа золотым локоном. — Алмарил здесь проездом. И мне удалось с ним поговорить. Если тебе есть, что передать лорду Маэдросу, это можно сделать.

Карнифинвэ опустил глаза.

— Послушай, — Вирессэ заговорила вполголоса, — я понимаю твоё состояние, но прошу — не сдавайся. Что бы ни было, не сдавайся! Нолофинвэ силён на своей территории, но шаг за границу — и всё! Его нигде не уважают, с ним не считаются. Он ни для кого не король и не авторитет, и то, что узурпатор держит тебя в заложниках, только ухудшает его положение. Уверяю тебя, ему придётся пересмотреть своё поведение, ты будешь свободен.

— Может, наплевать на всё и выходить? — принц посмотрел на дверь. — Гнать от себя стражу?

Вирессэ задумалась. Да, вероятно, это бы подняло дух возлюбленного, однако, чего может стоить такая краткосрочная победа? Усиления охраны? Заточения в подвале? Может, и ей самой больше не удастся никуда выйти? Нет, риск однозначно не оправдан.

— Не нужно, — рука эльфийки провела по скуле Карнифинвэ, пальцы игриво тронули губы, — просто напиши лорду Маэдросу письмо, а я его передам Алмарилу.

Нолдорский принц видел: жене нравится происходящее, её захватил азарт. От этого становилось ещё больнее — быть в этой игре жертвой и безучастно наблюдать, как все вокруг делают историю Белерианда, складывая камень к камню, записывая строку за строкой, было невыносимо. Как же так вышло? Почему?

А теперь появился этот Алмарил. Карнифинвэ запомнил сына таргелионского нолдорана по громким словам о несправедливости в Химринге, вызвавшим непримиримый протест в сердце, а потом…

Потом был бой с тем ужасным огнедышащим монстром, когда Алмарил бросился, сломя голову, в самое пекло и едва не погиб, зато потом возомнил себя героем. И теперь этот эльф здесь: свободный, увенчанный славой, исполняющий поручение лорда Маэдроса, прикрываясь принцем Финдекано, словно щитом.

«А что осталось мне? Что делаю я?»

Чувствуя, что снова впадает в отчаяние и начинает думать о том, чтобы взять припрятанный кинжал и убить проклятого ненавистного узурпатора, покончить с ним ценой своей бессмысленной жизни, Карнифинвэ крепко обнял жену и уткнулся в золотые волосы. Желание жить вернулось, однако стало стыдно ещё сильнее.

— Письмо, — напомнила Вирессэ. — У меня мало времени.

Покорно сев за стол и взявшись за перо, Карнифинвэ начал выводить тенгвы.

— Знаешь, моё весеннее солнышко, — вымученно улыбнулся принц супруге, — если однажды это безумие закончится, я буду самым счастливым эльфом в Арде.

— Как только победим Моргота, — весело подмигнула Вирессэ, — тебя отпустят на свободу.

— Надеюсь, это случится скоро.

— Конечно, скоро. Я же говорила тебе о слухах, будто Моргот готовится нападать. Все уверены, что это отчаянный шаг загнанного в угол тирана, у которого кончаются ресурсы, поэтому мы должны его дожать. Так что, один решающий бой — и победа наша.

Карнифинвэ поцеловал ладонь супруги. Легко говорить о войне, не считая жертвы, однако внутреннее опустошение не позволяло кому-либо сочувствовать.

Война. Опять битва. Но без неё не наступить миру, значит…

Так тому и быть.

***

На дворцовую площадь ступила дюжина Нолдор в фиолетовом, впереди шёл эльф в ало-звёздном с чёрным плащом, и все взгляды обратились на неожиданных гостей — в Хитлуме крайне редко можно было увидеть красный цвет.

Алмарил осмотрелся. Да, с ним сейчас были не его верные, а просто двенадцать воинов принца Финдекано, которые, однако, казались надёжнее собственных бывших подданных. Эти бойцы точно знают, чьи интересы сейчас обязаны представлять, и готовы идти до победы.

— Айя Феанаро Куруфинвэ! — провозгласил сын таргелионского нолдорана, и его сопровождение подхватило клич.

Дворцовая стража не отреагировала, сделав вид, будто никого необычного на расстоянии полёта стрелы не наблюдалось.

Фиолетовые воины рассеялись по площади, всё внимание подданных Нолофинвэ сосредоточилось на принце Алмариле, снова выкрикнувшем славу великому деду, поэтому то, как некая дева, закутанная в тёплый плащ, поздоровалась с Нолдо из Барад Эйтель, подойдя очень близко, никто не заметил.

— Жители Хитлума! — крикнул, демонстрируя, что вооружён, сын Морифинвэ. — Скажите честно: у вас хороший король?

— Он и твой король тоже, — сдержанно сообщили с крепостной стены напротив дворца.

Наконец-то отреагировали!

— Не может быть! — расхохотался Алмарил. — Вы там что-то перепутали.

***

— Неумелая провокация, — напряжённо произнёс Нолофинвэ, выслушав донесение. — Глупец считает, будто таким способом можно добиться встречи со мной, однако он ошибается: если я изначально сказал, что не буду обсуждать мои дела с тем, кто прибыл из Химринга, значит, это и есть моё окончательное решение. Я прекрасно знаю — Алмарил не поддерживает связь с отцом и прибыл от Маэдроса, лишь сделав вид, будто присоединился к войску Крепости Исток.

— И что прикажешь делать, владыка? — спросил Ранион, невольно вспоминая, как сам носил алые цвета.

— Ещё раз повторить принцу, что он слишком задержался в Хитлуме, и его поездка в Дор-Ломин может неожиданно сорваться, если продолжатся подобные выходки.

Воин откланялся, ушёл. Когда закрылась дверь, и воцарилась тишина, верховный нолдоран, оставшись в одиночестве, схватился за голову и отбросил от себя бумаги. То, что Алмарил должен был приехать годами ранее, но задержался в Барад Эйтель из-за ожидания разведданных, которые можно было перехватывать до того, как они попадали в Хитлум, не имело критического значения, однако то, что на таргелионского нолдорана нельзя надавить, используя его сына, сильно усложняло и без того практически безнадёжное положение. Увы, в отличие от Маэдроса, Морифинвэ никак не зависел от верховного нолдорана и мог в любой момент пойти на него войной, заручившись поддержкой наугрим. Бескровное противостояние велось давно — на торговом поле боя, и Нолофинвэ проигрывал сражение за сражением, однако начинать новое братоубийство в планы верховного нолдорана не входило.

Страшно проиграть? Да. Очень страшно.

С другой стороны, какое это всё имеет значение, если…

Моргот готовится к войне! Моргот! Готовится! К войне! Он собирает армию! Это значит, что его надо опередить! Надо ударить первыми! Иначе можно дождаться такого нападения, которое отразить не получится!

Объединимся! Ударим! Победим!