Свет проклятых звёзд

Знамён на одно меньше

Разбежавшись по палубе, Хуан прыгнул в море и поплыл к берегу.

— Ничего не понимаю в этом гомоне, — морщась, стиснул виски Туркафинвэ. — Здесь птицы боятся всех: и высоких, и низких, и «у земли», и «из дыр», и кого-то из воды. И друг друга тоже. Только в еду и на перья для стрел годятся, птахи безмозглые. А то, что на берегу есть «опасные для гнёзд», я и без чириканья вижу. Головы бы оторвал!

Куруфинвэ-младший похлопал брата по плечу.

— Не трогай меня! — прошипел угрожающе Туркафинвэ, но, немного подумав, вдруг заулыбался. Почти как раньше. — Знаешь, Курво, а Хуану здесь нравится, — беловолосый Феаноринг посмотрел на брата, и по спине того пробежал холодок: растянутые в улыбке-оскале губы в сочетании с пустыми холодными глазами на прекрасном утонченном лице производили жуткое впечатление.

— А тебе?

— Понравится, когда уйду в лес. Я больше никогда не позволю собой командовать. Никому. Но особенно — отцу. Я сам знаю, что смогу сделать для победы над Морготом.

— В разведку пойдешь?

Туркафинвэ улыбнулся ещё кошмарнее.

— На охоту, — рука эльфа сама собой взялась за стрелу. — Но и на разведку тоже, да.

— Я пойду с тобой! — заявил откуда-то взявшийся рядом Тьелпе. — Я всегда мечтал быть охотником. Пусть Средиземье исполнит хотя бы это моё желание.

Куруфинвэ-младший нахмурился. Переходя на корабль брата, чтобы поговорить перед высадкой, Феаноринг не собирался брать с собой наследника.

— Твой сын прав, — лицо Туркафинвэ стало чуть менее жутким, — со мной безопаснее. Мы притворимся местными, и если они такие, как те на берегу, воины Моргота нас будут считать дикарями. Безмозглыми, как птицы над нашими головами, — эльф гордо расправил плечи, натягивая лук, — и их будет ждать горькое разочарование. Последнее в жизни.

Стрела сорвалась с тетивы, полетела к берегу и вонзилась в крохотную щель между пластами гранита.

— Иди, докладывай отцу, Курво, — Туркафинвэ достал вторую стрелу, — что Средиземье дрожит в страхе. Нас здесь боготворить будут.

***

К стоящему на якоре кораблю Нельяфинвэ один за другим подходили остальные суда. Залив заполнялся белоснежными рукотворными «лебедями», а берег — эльфами Средиземья.

— Если бы хотели, уже начали бы стрелять: расстояние позволяет, — сам себе сказал старший Феаноринг, прищурившись, стоя напряжённо, готовый в случае необходимости нападать.

Алое звёздное знамя стало словно продолжением руки, единым целым с сердцем. Ни одна вещь никогда в жизни не вызывала подобного чувства. Даже Сильмарили. Майтимо хорошо помнил, как смотрел на сияющие Камни в первый раз. Крупные, яркие, словно капли волшебной росы, кристаллы переливались каждый по-своему, демонстрируя характер и послушно выполняя команды своего создателя: сиять ярче или слабее.

«Они могут быть горячими», — предупредил отец, и Майтимо почему-то понял, что не стоит прикасаться к Сильмарилям, потому что этого не хочет создатель. Да, конечно, отец вряд ли не позволит взять Камни, но рад этому не будет точно. И сами кристаллы не будут.

«Они могут быть горячими, как и их творец, — подумал Майтимо, вспоминая о матери, — и его любовь чаще обжигает, чем греет. Я поклялся отвоевать Сильмарили ради отца, ради будущего эльфов. И я это сделаю. В моих руках знамя нашего рода. Да, не только в моих, но именно моё взовьётся выше остальных!»

***

Когда на шести выстроившихся в линию белоснежных кораблях взвились семь алых звёздных знамён, которые держали в руках облаченные в сверкающие золотые с красным доспехи Нолдор, многие эльфы, робко стоявшие на берегу, упали на колени.

Феанаро переглянулся с Макалаурэ. Во взгляде короля горел огонь, который очень не понравился менестрелю. Ему и самому весьма льстила такая почтительная встреча, ведь никого даже не пришлось заставлять магией музыки стоять и влюбленно смотреть. Но отец…

— Вот они — наши воины, — высокомерно произнёс Феанаро. — Как думаешь, Канафинвэ, сколько здесь мужчин?

— Не знаю, — пожал плечами Макалаурэ.

— Узнай. Это будет первым, что ты сделаешь, сойдя на берег, сын короля Нолдор.

***

Семь лодок подошли к берегу впереди остальных.

Семь знамён рода Феанаро Куруфинвэ взвились в небо.

Семь Нолдор ступили на песок, и перед ними склонились даже горы…

Тэлуфинвэ закрыл лицо руками и резко отвернулся от окна каюты.

— Я жалок, да? — опустив голову, произнёс срывающимся голосом эльф, не в силах дальше смотреть на выход на берег больше не своей семьи. — Я должен был быть с ними, Иримэль! Я…

Эльфийка обняла мужа, погладила по щеке.

— Я не хочу отсюда уходить, — прошептал Тэлуфинвэ. — Не могу.

Феаноринг сжал ладонь супруги. Сердце бешено колотилось.

— Иди ко мне, — прошептал он, тяжело вздыхая. — Обними крепче. Как ты умеешь.

Забыть! Забыть знамена со звёздами! Забыть! Забыть! Теперь их… На одно меньше.

***

Орки переглянулись.

— Это точно воинство врагов нашего господина, — стараясь не показать страх, сказал один из лучников.

— Проведём разведку боем?

Командир отряда окинул взглядом своих воинов.

— Нам приказано не нападать. Однако, есть мнение, что разведка боем — дело полезное. Нас здесь пять групп. Объединим три, нападем. Две посмотрят, что из себя представляют эти заморские гости и доложат Хозяину. Кто пойдёт в бой — решит жребий. Повезёт им, если не обделаются. Воевать с такими врагами и пасть с мечом в руке — почёт!

Подав знак ближайшему отряду и получив ответ, орки оставили занимаемую позицию. Двинувшись сквозь пролесок, воины Мелькора высматривали случайных прохожих, но на пути попадались только птицы, белки и крысы.