Советская поэзия. Том второй

С горизонта упало за кромку земную

пожелтевшее солнце осенним листом.

И негромко звучат,

чтоб погаснуть потом,

как огонь,

голоса…

Лишь один не засну я.

В волосах поздней ночи запутались зерна

фонарей придорожных.

Но первой росой

заблестела листва,

словно бисер узорный.

Молодая луна

с золотистой косой

по равнине свое расстелила сиянье.

Расстелила —

и тени как будто длинней.

И теперь уже небо земли зеленей —

словно поле с цветами.

Чтоб в холоде раннем

не продрогли дороги,

их, как одеялом,

застелили следами,

уйдя по домам.

Словно думы земли, закурился туман.

О деревня моя,

как ты за день устала.

Как душа моя с детства в тебя влюблена.

Как скучал без тебя я,

Родная деревня.

Все до малости дорого,

Близко в тебе мне.

Над тобою, уставшей, стоит тишина.

Но лишь солнце взойдет,

ты пробудишься снова.

Вновь проснутся дела —

и тебя не узнать…

В каждой песне — тебе

мое лучшее слово,

дорогая моя, хлопотливая мать.

Вот солнце,

сверкнув в голубой волне,

коснулось каспийских вод.

И солнце во мне,

и море во мне,

и дождь для меня идет.

Цветы я красивыми быть учу,

деревья счастливыми жить учу

и землю доброю быть учу —

это нетрудно мне.

И эти здания

все мои,

и степи дальние

все мои,

во всех садах соловьи мои,

и горы вокруг мои…

Так радостно видеть бывает мне

и птиц в веселой голубизне,

и рыб, сверкающих в глубине,

игрой встревоживавших воды…

Поэтому вольное сердце во мне —

это и есть свобода.