Советская поэзия. Том второй

Друг друга тесня, беспорядочным роем

Мне в голову ломятся тысячи тем.

Не в силах связать их, желая покоя,

Я бросил перо, безутешен и нем.

Прилег отдохнуть, но и ночью не спится

От пестрого хаоса зрелых идей.

Идут предо мной земляки вереницей:

«Зовешься поэтом — себя не жалей!»

На свете разбросаны разные страны:

Одни — расцветают, другие — во мгле,

Есть реки, озера, моря, океаны,

Хватает и гор и равнин на земле.

Везде побывал человек-непоседа,

Достиг он и неба, и края земли,

Нет тем, о которых бы стих не поведал,

В дастаны и песни все думы вошли.

Скопируешь — в музыке толку не будет,

Уж если играть — вдохновенно, до мук,

Напишешь фальшиво — читатель осудит

И рукопись ляжет недвижно в сундук.

В сундук не пишите, поэты-чистюли,

Народ не приемлет стихи из сырца.

Жемчужины слов — бронебойные пули,

Они поражают умы и сердца.

…………………..

Поддаться легко трескотне, дешевизне,

Гранение слова дается не всем, —

Ведь каждый побег расцветающей жизни —

Богатый родник поэтических тем.

Капкан бесполезен у окон жилища…

Ладонь у меня под щекою лежит…

Художник взыскательный темы не ищет:

Как зверь на ловца, чародейка бежит.

Науки и знанья ладонь породила.

Хозяин земли — человек-исполин.

Ладонь — это нежность, ладонь — это сила,

Ладонь со стихией — один на один.

Проносится спутник земли дерзновенно —

Ладонью зажжен его мощный огонь.

Достиг человек океана Вселенной —

Творец этой были все та же ладонь.

Волна не рождается в тихом затоне,

Творит, созидает — великий накал.

И атомный лайнер возник из ладони,

Ладонь — это наше начало начал.

Ладонь оживляет скупые пустыни,

Ладонь — это наши жилища и труд.

Земные богатства, что созданы ныне,

От нашей ладони начало берут.

Младенцев качаем ладонями все мы,

Когда оставляют они нас без сна.

Поэт, если ты не нащупаешь темы,

Смотри на ладонь, не обманет она.

Луне и звездам — дум не отогнать.

Лежу, часами не сомкнув ресницы.

День наступает светлый, и опять

За мыслью мысль проходит вереницей.

Отзывчивые, добрые сердца

Ясны мне, словно солнце в день погожий;

Весь мир познать желая до конца,

Всезнайство почитают сущей ложью.

Я по Вселенной мысленно плыву,

До Марса добираюсь и Венеры…

Фантазия моя не знает меры.

Мне снится то, чем грежу наяву.

Мечта подобна мощным крыльям птицы,

Весь мир на этих крыльях поместится!

Коль огласится воздух львиным рыком —

Переполох средь хищного зверья,

Медведь и волк в смущении великом…

А лев, увы, боится муравья!

Кто повредит слону, его здоровью,

Коль дерево с корнями вырвет он?!

Но если мышь куснет стопу слоновью,

То по земле кататься станет слон!

Рабы, объединившись, сдвинув плечи,

Низвергнут с трона грозного царя…

Не тот могуч, кто мучил да калечил,

А тот, кто прожил жизнь, добро творя.

Ведь даже черви жалкие — и те

Порой страшат. А сила — в доброте!

— Тлеуберген, ты был такой пригожий!

Что ж ныне сталось? — Выцвел, полинял.

Чтоб седину весь мир увидел божий,

С меня шутник и шапку снял — нахал!..

Ну что ж! Цветы весенние — как пламя.

А в осень — красок им не сохранить.

Не вечна красота. Поймите сами,

В том некого и некому винить.

Судьба цветка — не длинная дорога.

Расцвел, созрел, увял… А смысл в одном:

Поникнув, он семян оставит много,

И по весне — опять цветы кругом.

Былую красоту, что тронул иней,

Вновь обретаю в дочери и в сыне.