Советская поэзия. Том второй

Нужно бросить на чашу весов что-то совсем простое,

простое, как камень, как древесина, как пух,

как горькое сердцебиенье,

тугою

лентой бинтующее дух.

Нужно бросить на чашу весов, что бросить

вовсе нельзя и нельзя проглотить, —

как лугового тумана проседь,

что хочет за стадом куда-то плыть.

Нужно бросить на чашу трепещущее и высокое,

словно лист, что только дыханием мы поддерживаем над головой,

когда душа, совсем одинокая,

защищает все, что есть за душой.

Нужно бросить на чашу все, без чего распадется и рассыплется

жизнь на мильоны простейших частей,

как без воды из колодца,

как без воздуха меж ветвей.

Ну, а если слезу твою тоже бросить на чашу,

и смех заразительный женщины, мне незнакомой совсем,

и тоски тростниковую чащу, —

с чем останусь, писать буду чем?

Утро белоснежно,

и любовь бела.

И слеза звездою

по лицу стекла.

Белоснежно утро,

острой белизной,

как косой, коснулось

до лица слезой.

Белоснежно утро,

бедер белизна…

Слезы покатились

пропастью без дна.

Утро белоснежно,

белое вдали —

и слеза со смертью

по лицу прошли.